Останний день

Я поднялся на ноги, ощущая, что у меня болит все, что только может болеть, потому как крепко меня упырь помял, но тем не менее со всей возможной скоростью поспешил туда, где выкормыш Лианны уже подмял под себя ставленника Арвида, и собирался выбить из него остатки не-жизни.

Нет, ну до чего же он здоров, а? Наверху его били. Тут били. В подвал он падал. И все как Ванька-встанька. Кошка с девятью жизнями, по-другому не скажешь.

Вот только кончился у него резерв этих жизней. Не стоило ему мне свою спину подставлять, никак не стоило.

И знаете, я никакого стыда за свой предательский удар не испытал. Это в кино, в книгах подобное осуждается, но вот только засунуть бы тех моралистов сюда, на темный двор, где все пропахло застарелой смертью, да посмотреть на них.

Неудержимый убийца, который уже почти прикончил Павла, на секунду застыл, после повернул голову ко мне, что-то хотел сказать, но не успел, потому что второй удар я нанес ему в горло.

И только пепел на лицо Павла осыпался. Был враг — и нету.

— В расчёте — сообщил я вдавленному в грязь вурдалаку — Никто никому ничего не должен.

— Согласен — моим же словами ответил Павел — Спасибо!

— Мальчики, с меня бутылка самого дорогого шотландского виски — подала голос София, причем наконец-то я услышал ее настоящую. Не насмешливо-отстраненную, не холодную и величественную, а настоящую — Каждому!

— Имей в виду, я как выпью, сразу начинаю усиленно уделять внимание слабому полу — вытер лезвие ножа полой куртки я, а после вздохнул, поняв, что оно от этого испачкалось еще больше — А ты женщина видная, красивая!

— Как корова сивая — серебристо рассмеялась София, поднимаясь на ноги и стягивая с себя подранный на лоскуты пиджак, а следом за ним и когда-то белую дорогую сорочку. Белья, что примечательно, на ней не оказалось — Крепко он меня порвал, мерзавец.

Это да. Кожа на спине вурдалачки лохмотьями висела, и выглядело это ну очень жутко. Особенно если учесть, что и у нее в венах не кровь текла, а какая-то непонятная жидкость. Про синюшное мясо, видневшееся в разрезах, я и не говорю.

Вот вроде разное всякое в жизни повидал, и желудок у меня крепкий, а все равно чуть не стошнило.

Со звоном лопнуло еще одно окно на втором этаже, вниз полетели осколки стекла, перемешанные с пеплом умершего немертвого.

— Вы как там? — в оконном проеме показался неприятно бодрый Ленц — Целы?

— Не все — отозвался я — Двоих потеряли. И чудо, что только двоих. Очень уж здоровы подручные у твоей бывшей подружки.

— Здоровы — не стал спорить тот — Сами в шоке. Заходите в дом, тут все уже почти кончилось.

— Держи — Павел протянул соратнице свой измызганный пиджак — Прикройся, а то смертный вон, скоро глаза сломает. И слюни пустит.

— Ой, да ладно — беззлобно отмахнулся я — Хорош уже нарываться, теперь в этом смысла нет. Все равно с тобой я драться не стану.

— Чего это? — заинтересовалась женщина, натягивая на себя одежду.

— Какая уж теперь драка? Для нее злость нужна, а откуда ее взять? Ведь сначала он мою шкуру спас, потом я его. Вот коли он задумает мою кровушку пить — тогда да, а при других раскладах — вряд ли. Не совсем же я сволочь, что бы ты про меня не думала.

— Я вообще про тебя не думаю — уже более привычным тоном произнесла София — Не льсти себе.

— Шотландского виски выпьем — поглядим, кто о ком думает — поднимаясь по крыльцу пообещал я — Чего ты меня хватаешь? Не форсируй события.

— Я зайду первой — отстранила меня от двери женщина.

— Воля дамы священна — я потопал ногами, сбивая с промокших кроссовок грязь — Ох, чую наследим мы там. Что?

Впрочем, секундой позже я сам понял как бредовость своей фразы, так и смысл ироничного обмена взглядами Софии и Павла. Мои угвазанные кроссовки наименьшее из тех зол, что нынче обрушились на этот дом.

Впрочем, вопрос еще, кто тут меньшее зло — те, кто принес этой ночью сюда смерть и разрушение, или те, кто обитал под этой крышей.

Драка прошла по дому ураганом, на полу лежали остатки разломанной мебели, обрывки одежды, осколки посуды и ваз, а на одной из стен я даже увидел изрядных размеров вмятину. Уж не знаю, каким образом такая появилась. То ли кого-то в дерево головой вдавливали, то ли еще чего.

И — кучки пепла. Они то и дело попадались нам на глаза. Наши это были соратники, или же враги — понятия не имею, но схватка, развернувшаяся тут, в доме, однозначно была куда хлеще чем та, которую нам пришлось пережить во дворе.

— Наверх поднимайтесь — услышал я голос Ленца — Поймали мы эту королеву крыс. Чуть не сбежала в один из своих отнорков, еле-еле успели за хвост ухватить. И побыстрее давайте, мы шума наделали немало, как бы он до соседей не донесся. Не ровен час, полицию вызовут, а это нам без надобности.

Побыстрее? Хорошая идея, вот только я вприпрыжку по лестнице бежать сейчас не в состоянии, и так дышать тяжело после упыриных объятий.

Оставляя грязно-мокрые следы на белой широкой лестнице, я взобрался наверх, где был с интересом осмотрен Арвидом.

— Вижу, размялся? — дружелюбно осведомился он у меня — Какой счет?