Останний день

— Еще раз напомню важные условия — встрепенулся я — Коллекционер не должен пострадать, ни физически, ни психически. И еще — из его квартиры ничего не должно пропасть. Ни монетки, ни вещички какой, ни даже пылинки. Пришли ни с чем и ушли ни с чем, так, будто там нас не было.

— А та штука, что тебе нужна? — удивился лысый — Она не в счет?

— А кто тебе сказал, что я ее заберу? Подержу в руках и обратно этому старому хрычу отдам, предварительно пальчики свои с нее стерев.

— Так накой тогда мы этот огород…

— Петрик, ты сегодня слишком разговорчив — косо глянул на редкостно живого мертвеца Арвид — Пожалуй, в квартире тебе делать нечего, займи лучше пост около подъезда. А Хранителя сопроводит Михай.

Очень правильное решение. Больно уж мелкоуголовные замашки у этого товарища, как бы он чего не стянул у Боровикова, несмотря на все мои предупреждения. А это очень, очень важный момент, почти краеугольный. Не сомневаюсь, что уже очень скоро орлы господина Ровнина узнают, каким именно образом я добрался до своей цели, и почти наверняка заявятся ко мне, чтобы высказать свое «фи». Как-никак проникновение в чужую квартиру при помощи вурдалаков, это не самый лучший поступок, пусть даже не предусмотренный уголовным кодексом вот в таком виде. Как узнают? Да тот же Шлюндт расстарается, как только поймет, что его вокруг пальца обвели. Не лично, разумеется, через третьи руки, но так и будет, уверен.

И вот тогда отсутствие ущерба, нанесенного коллекционеру в любом виде, мне будет жизненно необходимо. В первую очередь, потому что сам факт проникновения доказать будет невозможно. Что-то пропало? Нет. Сигнализация сработала? Нет. На камерах я есть? Тоже нет. Ну, а хозяин квартиры-то цел-здоров? Да. И что вы тогда меня мурыжите?

Арвид это прекрасно понимает, потому и заменил смышленого в делах проникновения со взломом Петрика на плечистого, но, похоже, на редкость тугодумного, Михая.

— Еще вот что — я достал из рюкзака сигареты — Не исключено, что после того, как он отдаст мне предмет, может кое-что случиться. Если точнее — я могу упасть в обморок.

— От радости? — уточнил Петрик.

— К подъезду — вытянул руку Ленц — Марш-марш!

Он дождался, пока невысокая фигурка не удалилась от нас, скрывшись за серой дымчатой хмарью, а после спросил:

— Надолго ты чувств лишишься? София мое лучшее творение за последние лет двести, она, как вурдалак, крайне талантлива, но ее силы не безграничны. Двадцать-двадцать пять минут она человека удержит, полностью контролируя его сознание. После тот начнет выходить из-под ее влияния, и его память может зафиксировать более-менее связные воспоминания. В том числе и лица тех, кто был рядом.

— Надеюсь, что нет — произнес я — Тут раз на раз не приходится. Но пока я не очнусь, предмет из моей руки ни в коем случае вынимать нельзя. Михай, слышишь меня?

— Тебя не трогать, ждать, пока очнешься — басовито пробубнил здоровяк — Кровь не пить, добро не хитить.

— Молодец какой — сообщил я Арвиду — Все запомнил.

— И выполнит в точности — заверил меня глава вурдалачьего клана — Не сомневайся.

Мне бы такого подручного на постоянной, или хотя бы временной основе заиметь. В смысле — сильного и тупого. Ну, чтобы подстраховать мог, лопатой помахать, тяжесть перенести, челюсть свернуть кому следует, если нужно будет.

Прямо даже жалко, что он вурдалак, а не обычный человек.

— Ну что, начинаем? — спросил у меня Арвид — Чего ждать? Скряга этот уже больше часа спит, легкий сон сменился глубоким, да и дело к полуночи.

— Легко — кивнул я — Михай, веди.

Пока мы шли к подъезду, я еще раз восхитился тем, насколько серьезно Ленц подошел к вопросу. Его подручные контролировали весь периметр вокруг подъезда, в котором обитал коллекционер. Я заметил какую-то прогуливающуюся парочку, которую даже мерзкая погода не слишком смутила, она двинулась было в тот же поворот, к которому и мы с Михаем шли, но по дороге наткнулась на высокую бледную девицу в черном плаще, шагнувшую им навстречу из полумрака. Не знаю, что она им сказала и какие способности использовала, но молодые люди мгновением позже синхронно развернулись, и зашагали прочь.

— Камера над подъездом отключена — распахивая перед нами дверь, сообщил Петрик — Вернее — сломана. Что? Это не я, это кто-то раньше постарался. А, может, она сама полетела. Сэкономил местный ЖСК, редкостный хлам купили и установили.

К слову, на седьмом этаже, том, который нам был нужен, все оказалось именно так, как он и описал. Неприступная крепость, как есть. Я в жизни видел всякое, но дверь, более напоминавшую танковую броню, до того ни разу созерцать не приходилось. Такую, наверное, и пушечный выстрел не пробьет. Даже если палить прямой наводкой.

Надежные препятствия на пути охотников за чужим добром Боровиков поставил, капитальные, и они почти наверняка не раз его выручали.

Но не сегодня.