Остановись Мгновенье (СИ)

-- "Что я ем? -- думала она -- овощи, фрукты, обезжиренный кефир, обезжиренный творог, безвкусная отварная телятина и тому подобное, разве это еда? Это просто наполнители, чтобы наполнить желудок. Я давно забыла, как выглядит настоящая еда", Валентина открыла новую банку огурцов. Эти огурцы "Он" заказывал только в одном месте -- в деревне Холынья. Там засаливали огурцы по старинным рецептам с травами, чесноком, хреном, заливали бочки с огурцами родниковой водой и опускали их на дно небольшой чистой речки Холынки, где они хранились даже зимой подо льдом. Огурцы были очень вкусные. А рассол этих огурцов поднимал кого угодно на ноги после любого похмелья, именно этим рассолом "Он" и лечился по утрам.

Наконец, все было готово, и Валентина села есть тут же на кухне. Она полила растопленным сливочным маслом белоснежную рассыпчатую картошечку и, посыпав её измельченным укропом, поставила на стол прямо в кастрюльке, что бы ни остывала, положила на тарелку внушительных размеров отбивную с золотистым поджаренным луком и села за стол. Однако, подумав, решительно встала и достала из холодильника запотевшую бутылку водки -- "сегодня мне тоже необходимо лекарство" -- решила она, -- и налила себе большую рюмку. Она с удовольствием окинула взглядом свой стол. Ну, вот теперь все готово, и она приступила к трапезе. Валентина, зажмурив глаза, залпом выпила рюмку водки и запила глотком рассола.

Огурчики хрустели на зубах, картошечка таяла во рту, отбивная была восхитительна. Она ела с таким наслаждением, что даже забыла все свои горести и печали. "Давно я так не едала" -- думала Валентина. Да, -- " Париж стоит мессы", -- вдруг мелькнуло в её голове известное изречение французского короля Генриха iv, -- "вот как тут не вспомнить исторические примеры"! " Хотя -- кому Париж, а кому -- обед", все зависит от аппетита.

Покончив с обедом, Валентина направилась в гостиную и удобно устроилась в кресле:

-- " а теперь можно и подумать -- на " трезвую голову" -- решила она. Она четко поняла одно -- надо срочно изменить отношения с этим " монстром". Но какие у неё были варианты? -- Развод? -- А дети? Почему от наших личных взаимоотношений должны страдать дети, а они будут страдать. Дети очень любили и уважали отца. И потом -- при разводе чужие люди будут копаться в нашей личной жизни, а затем -- размен, разъезд -- нет -- это просто невыносимо, об этом даже страшно подумать. Для детей отец был авторитетом, надо признать, что "Он" был стержнем всей их семьи. У них была прекрасная дружная семья, нет -- развод исключен.

Второй вариант -- оставить все, как есть, но сексуальные отношения исключить полностью. Валентина вздохнула, но ведь я еще полна сил и у меня должна быть своя личная жизнь.

-- "Любовник? -- пришло ей в голову -- возможно, хотя ей трудно было это себе представить, однако она должна была признаться самой себе, что мысли о любовнике и раньше посещали её голову, сексуальные отношения с мужем со временем не приносили ей ничего, кроме разочарований, совсем не то, что было, когда - то. Теперь мысль о любовнике созрела окончательно. Принять решение легко, но как это осуществить? -- задала себе вопрос Валентина?" -- Завести любовника - это не кошку завести или собаку, всё гораздо сложнее, особенно учитывая, что лучшие годы уже позади, с грустью думала она. Однако сдаваться сразу я не собираюсь, поэтому пока я этот вопрос не отбрасываю совсем, я его только отодвигаю в сторону, решила она.

Валентина не сразу нашла решение, отметая один вариант за другим, наконец, она остановилась на одном, как ей казалось, наиболее удачном варианте. Теперь надо дождаться момента, когда этот прохвост в очередной раз явится из вертепа. Ждать пришлось не долго. Она уже спала в гостевой спальне, когда услышала звук открываемой двери.

Глава 3

На следующее утро Валентина с нетерпением ожидала звонка телефона

мысленно, посылая в адрес своего мужа все нелицеприятные эпитеты, которые только могла вспомнить, и ей от этого становилось легче.

Наконец, звонок прозвенел, эта "свинья" опять просила лекарство. Валентина приготовила все, как обычно и вошла в спальню с самым невозмутимым видом. Она сидела в кресле -- напротив, наблюдая за давно знакомой ей картиной.

-- Ах! как ужасно ты сегодня выглядишь. Может быть, тебе лечь в клинику и подлечиться? -- завела разговор Валентина, раньше она этого ему никогда не говорила, но сейчас ей очень хотелось сделать ему больно, и она была беспощадна.

-- Подлечиться? -- ответил он -- глупости, терпеть не могу больницы. Затем с удивлением посмотрел на жену.

-- Что действительно я так ужасен? -- спросил он озабоченно, несколько удивленный её репликой

-- Ничего, я сейчас приму душ и снова буду в форме.

-- Кстати, -- заметила Валентина (хотя, это было совсем, не кстати) я хочу сделать небольшую перепланировку в квартире, ты не возражаешь? Этим вопросом она явно застала мужа врасплох, он сейчас был совершенно не готов, решать какие бы то ни было вопросы.