Остановка на планете 'Долгий Год'

- Такие же как ты и я, не более того. Это всего лишь торговцы со старого корабля, пытающиеся заработать себе на жизнь, перелетая с планеты на планету. - Бланди ненадолго задумался, потом добавил: - Скорее всего, они покажутся нам довольно-таки странными. Ты знаешь, ведь все они старики. Я не имею в виду физически - ты же понимаешь, релятивистское сокращение времени - они путешествуют со скоростью, близкой к скорости света, вот время для них и замедляется. Могу поспорить, что кое-кто из них родился, когда первые колонисты только высаживались здесь.

Петойн машинально кивнула. Такого с ней еще ни разу не было, но понадобилось повторить эти слова про себя дважды, чтобы она смогла поверить, будто какое-то человеческое существо могло жить так долго, более двадцати пяти долгих лет ее планеты. "Бедные люди", - вздохнула она, заканчивая заниматься последней овцой. Девушка хлопнула блеющее животное по голове, закрыла банку со спермой, чтобы потом поставить ее в холодильник, и присела, ожидая, пока не освободят загон.

- Мне кажется, что им хотелось бы заниматься этим совершенно по-иному, - сказала она, наблюдая, как овцы пытаются избавиться от веревок. - Я имею в виду, с баранами.

- Но тогда бы мы не могли контролировать рождаемость ягнят. Благодаря искусственному осеменению, мы получаем лучшее потомство, - ни к селу, ни к городу ответил Бланди.

Петойн понимающе кивнула, потом захихикала.

- А ты смог бы сделать подобное с Муррой, - сказала она, усмехаясь. Тогда у тебя мог бы быть ребенок, а тебе не нужно было бы ее касатьтся.

Бланди почувствовал себя неуютно, он прочистил горло. Он терпеть не мог, когда Петойн говорила подобным образом о Мурре, равно как не мог терпеть, когда и Мурра говорила про Петойн.

- Почему ты считаешь, будто я хочу ребенка? - только это он и смог спросить.

- Ну, все этим занимаются, разве не правда? - резонно заметила Петойн. - Я занимаюсь. И в один прекрасный день мне повезет. Возможно, даже очень скоро, - добавила она, потому что самое лучшее время для этого, когда тебе год.

Это было еще одним напоминанием про ее день рождения, подумал Бланди, про праздник, который он не может отметить вместе с ней. Вся штука состояла в том, что это был очень важный праздник. За всю жизнь у тебя не могло быть больше четырех-пяти подобных, и каждый означал переход к новой стадии жизни. Первый долгий год посвящался взрослению. Второй день рождения отмечался, когда ты уже заканчивал учиться и начинал свою карьеру и семейную жизнь. В свои третий и четвертый годы вы достигали всего, на что были способны, потому что четвертый день рождения отмечал время к отступлению - конечно же, если вы доживали до него. А потом уже оставался лишь спуск - спуск до самой смерти.

- Я собираюсь идти мыться, - сказала Петойн. - А ты, догадываюсь, вернешься к Мурре.

- Ну, видишь ли, я обещал...

- Да, конечно, - успокоила его девушка. - До скорого, Бланди. Желаю повеселиться на пикнике.

И она подставила губы для поцелуя, как будто между ними ничего не произошло, как будто ничего не менялось.

Бланди понял жест и поцеловал ее.

- Поздравляю с завтрашним днем рождения, - сказал Бланди, уже поворачиваясь, чтобы уйти. Он даже отошел метров на десять, когда услыхал, как Петойн зовет его.

Он опять повернулся к девушке.

- Бланди, - сказала она. - Я хотела тебе сказать... Ну... если ты захочешь завести ребенка... Я бы хотела родить его для тебя.

Бланди до последней минуты сопротивлялся поездке на пикник, внезапно решив провести с Петойн ее день рождения, означавший для нее вступление в мир взрослых. Мурра резонно возражала, что уже не успеет предупредить всех остальных, так что он позволил потащить себя в горы буквально в последний миг.

Но когда они приехали на чудное по красоте место во взятом напрокат автомобиле, он, похоже, уже проникся духом праздника. Более того, Мурре показалось, что Бланди даже расслабился. И даже почувствовал себя счастливым. Он уселся на одеяле под самым высоким деревом, которое им только удалось найти - не выше двух метров, ведь холодная весна только-только закончилась - и глядел по сторонам. Далеко под ними река Временами наконец-то вернулась в свои берега. Прибрежные равнины были уже распаханы и засеяны, кое-где уже потянулись вверх первые ростки - похоже, что урожай будет хорошим, потому что каждый год эти земли удобрялись илом во время весенних разливов, как это было в Древнем Египте, до того как была построена Асуанская Плотина (Правда, ни Мурра, ни Бланди понятия не имели про такую страну - Египет, не говоря уже об Асуане).

Когда ему надоело сидеть со взрослыми, с такой тщательностью подобранными Муррой, Бланди поднялся с ребятишками на ледник. Мурра снисходительно глядела, как он скользит по льду, пытаясь поймать маленьких птичек, которых здесь, на планете, привыкли называть попугаями.

- Как он прекрасно справляется с детьми, - с гордостью сказала она сестре Верле, не подумав о последствиях подобного заявления, потому что сестре не оставалось ничего иного, как ответить: