#останься дома и стреляй!

Стол уже был накрыт – в меру гламурный сервиз на восемь персон, серебряные ложечки, салфетки в тон скатерти. Вазочки щедро наполнены конфетами, печенюшками, орехами. Кофемашина приветливо подмигивала зеленым глазом. В чистоте и гостеприимстве кухни, несомненно, чувствовалась женская рука.

– А где ваша супруга? – поинтересовался Дима.

– Тоже режим нарушает, – заговорщицки улыбнулся актер. – У нас теннисный клуб под боком. Официально закрыт, но сегодня имеет место тайный междусобойчик – любительский турнир на шестнадцать участников. Кася моя туда умчалась. Играет она неплохо, до полуфиналов обычно доходит, так что не знаю, когда вернется. Наверно, ближе к ужину.

Личико Маши-гримерши печально вытянулось. Девушка, несомненно, завидовала неведомой Касе.

– Впрочем, моя аудитория не слишком рада, когда я на публике вместе с женой, так что оно и к лучшему, – философски продолжил Бардин.

Съемочная группа испила кофе, вкусила сладостей и приступила к работе.

Актер оказался приятным в общении и не капризным собеседником. Легко принимал все Димины идеи (возможно, не самые оригинальные): поднимал штангу в тренажерном зале, перебирал диски в музыкальной комнате, покорно вытерпел целых три дубля подъема по лестнице на второй этаж. На вопросы отвечал быстро, без меканья. Надсадных призывов «Останьтесь, пожалуйста, дома» не произносил, да и вообще крамольных мыслей не чурался. Хвалил президента Белоруссии за то, что тот не поддался панике и не стал закрывать страну. Смело утверждал, что бессимптомное течение болезни – просто способ подкрутить статистику и засадить дома тех, кто неугоден. Не скрывал, что сам изоляцию нарушает, а маску носит, только чтоб не цеплялись.

Маша-гример (поначалу просто восторженная) к концу интервью просто глаз с Бардина не сводила. Полуянов тоже подобрел. Всегда приятно, если ожидаешь встретить выскочку и пижона, а попадаешь на нормального человека.

Интервью закончили писать, когда давно стемнело. Дима – хотя на привычном, «бумажном» поле мог работать сутками – чувствовал себя измочаленным.

Маша протянула ему влажную салфетку – стереть с лица тон. Бардин открыл пестрящий бутылками бар-холодильник и предложил:

– По рюмочке? Исключительно в целях дезинфекции?

Полуянов крайне редко позволял себе выпивать с героями, но сегодня он все равно без руля, да и напряжение от непривычной работы хотелось снять. Ну, а зануда Надюшка сказала бы: «Признайся уж честно: тебе просто хочется выпить».

Впрочем, Дима искоса взглянул на Бардина и отметил: у того глаза тоже загорелись. И коньяк разливает – пожалуй, слишком нетерпеливо. Но иных тревожных признаков – когда пьянеют с первых пятидесяти граммов и немедленно наливают по второй – Полуянов за актером не заметил. Тот выпил свой бокал и сразу поставил его в посудомоечную машину. Как-то даже слишком быстро, невежливо получилось.

Оператор с осветителем уже свернули свою технику, гримерша с ассистенткой убежали во двор покурить, Дима сказал Бардину:

– Смонтирую завтра к вечеру, пришлю.

– Не надо, – отмахнулся актер. – У меня пиар-менеджер в деревне изолировалась, без Интернета, а самому смотреть лень. Так что давайте сразу в эфир.

Да, молодец мужик. Его-то по пути запугали: что актеры вечно кровь пьют, требуют снимать крупные планы только в полупрофиль и обязательно через фильтр, говорить не умеют – одно предложение приходится по пять раз перезаписывать.

Александр вместе с Димой вышел на крыльцо. Съемочная группа топталась возле автобуса. Бардин – в одной футболке на прохладном апрельском ветру – к каждому подошел, поблагодарил, попрощался. Гримерша попросила вместе сфотографироваться – обнял и широко улыбнулся в объектив. Нажал кнопку пульта – ворота начали открываться. Полуянов пожал актеру руку и пошел было прочь, но погрузиться в редакционный автомобиль не успел.

Во двор въехала красная дамская машинка, оттуда выпорхнула худенькая милашка.

Дима всегда считал себя поклонником пышных форм, но точеная фигурка, подтянутая попка и талия, как у осы (при том, что грудь приличных размеров), пленили сразу.

Бардин без особых восторгов констатировал:

– Кася. Супруга.

Он шагнул навстречу стройняшке, дежурно приобнял, спросил:

– Ну, как сыграла?

– Да вообще позор, – отозвалась она нежненьким голоском. – Из группы не вышла, можешь себе представить?

– Но почему? – удивился актер.

Она досадливо коснулась щеки:

– Да из-за этого. Как на разминке голова разболелась, так и не пошло. Вообще не получалось ничего. Сетка, аут.

Только сейчас Полуянов увидел: на скуле у красавицы изрядный кровоподтек. Пусть замаскирован тональником, но припухлость и ссадина видны отчетливо. И губы тоже разбиты.

Бардин обернулся к журналисту, пояснил:

– Кася вчера на тренировке упала.

Она поспешно подхватила:

– Ага, как дурочка. Побежала к сетке отбивать укороченный и поскользнулась. Да как! Перелетела на другую сторону и грохнулась подбородком в корт! А покрытие-то жесткое.

Она протянула Полуянову теплую ладошку:

– Кася. Полное имя Кассандра. Родители решили соригинальничать. Рада познакомиться.