Останься единственным

– В клубе я видел другое.

– Мы просто друзья.

– Больше нет.

– Хорошо, – киваю. – Будут еще требования?

– Будут…

Кирилл говорит таким тоном, словно мы не семейную жизнь обсуждаем, а условия будущей сделки. Раздражает неимоверно. Я к нему со всей душой, а он со мной, как с деловым партнером. Жестко и бескомпромиссно продавливает. Удивительно, что не влепил договор на несколько листов с требованием ознакомиться. Впрочем, не удивлюсь, если он у него уже готовый, и завтра мне придется поставить подпись.

– Какие же? Надеюсь, под замок меня не посадишь?

– Кира…

– А что Кира? Туда не ходи, этого не делай, а сам…

Я чуть было не сказала «трахался направо и налево», но промолчала. Не имею права упрекать его. Вообще ни на что до сегодняшнего дня права не имею. Зато теперь у меня карт-бланш, и я его буду использовать. Если у него есть требования, то и у меня…

– Я тебя ни в чем не ограничиваю, но если перегнешь палку с клубом – будешь сидеть дома.

– Что значит перегну?

– Чтобы Тагаева рядом не было. И вообще любых других парней.

– А если у меня есть друзья?

– Больше нет.

– Это так ты не ревнуешь?

– Кира… – хмурится еще больше. – Я не ревную к соплякам, но не позволю регулярно втягивать свое имя в скандал.

– За кого ты меня принимаешь? – злюсь. – Я беременная, вообще-то…

– Это одна из причин, по которой до родов и несколько месяцев после ты не будешь ходить по клубам.

– Что?! – восклицаю. – Ты мне запрещаешь?

– Запрещаю.

Я самым натуральным образом дар речи теряю. Смотрю на Кирилла ошарашенно.

– Тогда у меня будет условие.

– Какое?

– Каждый вечер ты проводишь дома. Со мной. Без исключений, – акцент делаю на последних словах.

– Кира…

– Если нет – ты ничего не можешь мне запретить. Если ты не приходишь вечером домой, я ухожу.

От ответа Багрова спасает моя мама, которая распахивает дверь на веранду и восклицает:

– Вот вы где!

– Вышли подышать свежим воздухом с вашей дочерью.

Мама успешно возвращает нас к гостям, хотя мне бы хотелось остаться с ним на веранде и договорить. Выяснить все до конца. А лучше, конечно, вообще покинуть этот дурацкий праздник. Я здесь никого не знаю, и мне все не нравится. Мама, правда, немного отвлекает своей болтовней, так и проходит время. В какой-то момент понимаю, что не вижу Кирилла среди гостей. Обвожу взглядом весь зал, в каждый уголок заглядываю – нет. Его широкую спину я издалека увижу, узнаю из тысячи похожих.

– Я на минуту, – сбегаю от подружек.

Иду искать на веранду, но там никого нет. Пусто. Возвращаюсь и замираю, когда слышу:

– Зачем тебе малолетка эта, Кирилл? Нам ведь хорошо было вместе. Разве нет?

Мне этого достаточно, чтобы понять, кого я увижу за приоткрытой дверью в какое-то подсобное помещение.

– Милый, – улыбаюсь во весь рот и шагаю к ним. – Я тебя обыскалась.

Единственное, чего мне действительно хочется – схватить Лику за волосы и вытащить из этой комнаты со скандалом. Конечно, я этого не сделаю. Во-первых, потому что беременна, а во-вторых, потому что не стану себя позорить.

Лика, видимо, поняла мой настрой, потому что через несколько секунд ее и след простыл. Только удушающий шлейф ее духов остается. От них меня и тошнит. И от Кирилла тоже тошнит.

Не говоря ему ни слова, разворачиваюсь и несусь в зал. Я теперь его жена, он говорил? Не позорить его? Хранить верность? Не иметь контактов с другими?

Я настолько зла, что мне кажется, прикоснись ко мне – взорвусь на месте, задев присутствующих осколками. Оказавшись в зале, нахожу взглядом наш стол и иду к нему. Хватаю со стола бутылку с шампанским и в себя опрокидываю, не думая, что делаю.

– Кира… – голос Кирилла выводит меня из себя.

Становится катализатором моего взрыва.

– Чего тебе? – разворачиваюсь к нему и тут же бутылку ко рту прикладываю.

Выпить он не позволяет. Тут же забирает ее у меня и молниеносно обездвиживает, прижимает к себе. Так и стоим, плотно прижавшись друг к другу.

На нас смотрят. Я уверена, что смотрят. Не все, конечно, но многие. И сука эта, которая его уговаривала меня бросить, тоже смотрит.

– Поцелуй меня, – говорю ему.

– Что?

– Целуй меня, Кирилл… – требую. – Целуй, чтобы все видели.

На самом же деле хочу, чтобы она видела. Хочу, чтобы показал ей, что со мной у него не фиктивный брак. Настоящий.

– Между нами ничего нет, – говорит Багров.

– Между нами – это между кем?

– Между мной и Ликой.

– А между тобой и мной? А, Кирилл? Что у нас?

Он молчит и тяжело на меня смотрит. Темный взгляд проходится по моему лицу, оседает в ложбинке груди и возвращается обратно.

– Что у нас, Кирилл? – настаиваю на ответе. – Скажи же…

Глава 17

Кира

– Де-е-е-е-есять! Оди-и-и-иннадцать! Трина-а-а-адцать! – растягивая, скандируют гости.

Я даже не думала, что на этом празднике такое возможно, но за сегодняшний вечер этот крик слышу уже третий раз. Все благодаря моим подругам и братьям Кирилла. К концу, когда половина «важных» гостей уходит, начинается настоящий праздник. Почти все свои остаются, так что многие отрываются, как могут.