Останься рядом

Сбросив ночную рубашку, Анна забралась в душевую кабинку, включила прохладный душ и крепко зажмурилась в надежде, что вода унесет с собой воспоминания о прошлой ночи. Сегодня Анне как никогда не хотелось идти на работу. Выйдя из ванной, она плюхнулась на кровать и уткнулась носом в подушку.

– Аня! – Неожиданно откуда-то издалека раздался голос матери, звучавший глухо, словно через толстый слой ваты. – Ты завтракать собираешься, – голос прозвучал отчетливее, – или голодная на работу пойдешь?

Протерев глаза, Анна встала с постели.

– Сейчас приду! – сонно крикнула она и поплелась в кухню.

У плиты стояла мать, Елена Анатольевна, что-то помешивая ложкой в белой эмалированной кастрюле.

– Овсянка? – недовольно поморщила нос Анна. – Уже надоела.

– Надоела? – фыркнула мать. – В таком случае я напомню, что ты вполне можешь готовить завтрак сама, не маленькая. – Она покосилась на притихшую дочь. – Так ты будешь есть или нет?

– Буду. – Анна вздохнула. – Не обижайся, у меня просто голова болит.

Потерев виски, она заняла за столом свое любимое место. Мать поставила полную тарелку каши перед Анной.

– Ты вчера поздно вернулась. – Мать налила себе жидкой каши и устроилась напротив дочери. – Хорошо отпраздновали?

– Нормально. – Анна зачерпнула ложкой горячую кашу и отправила в рот. – Поговорили, потанцевали… – Она закашлялась. – И разъехались по домам.

– Ты сама приехала или тебя кто-то провожал? – Мать внимательно посмотрела на дочь и застыла в ожидании ответа, не замечая, как с ложки стекают вязкие капли.

– Женя подвез, – соврала Анна, сама не зная зачем. – На такси.

– Это хорошо. И как они тебе? Все те же оболтусы, что и раньше? – спросила мать, помешивая кашу в тарелке. – Или взялись за ум?

– Они теперь совсем другие. – Анна пожала плечами. – Бизнесмены, а не студенты. Ты их, наверное, не узнала бы.

– Так и должно быть. – В глазах матери вспыхнули искорки любопытства. – А за тобой кто-нибудь из них пытался ухаживать?

– Мам! – возмутилась Анна. – Почему это они должны ухаживать за мной? У Мирона вчера, например, дочка родилась. У всех теперь своя жизнь.

Она почувствовала, как к лицу прилила кровь.

– Вот как? – Мать изучающе смотрела на потупившуюся дочь. – Вчера ты ничего мне об этом не говорила.

– Я сама только под конец вечера узнала, что Мирон женат. – Анна чувствовала, что ее уши пылают. – Да и какое это имеет значение, женат он или нет?

– Какое значение? Можно подумать, он на тебя никогда видов не имел! – Мать всплеснула руками. – Думаю, он молчал до конца вечера, потому что на что-то надеялся. – Она доела кашу и отставила тарелку в сторону. – Пока жена в роддоме…

– Мама! – вспылила Анна, вскочив из-за стола. – Почему ты обязательно хочешь все опошлить?

– Да что ты такая нервная с утра? – Мать встала и убрала грязную посуду со стола. – Просто так чаще всего и бывает… Когда жены беременные или рожают, мужикам непременно чего-нибудь эдакого хочется…

– Ты всегда всех подозреваешь в самом худшем! – Анна выбежала в коридор. – Но только не думай, что у других все так же, как у тебя!

– Что? – удивилась мать. – Ты на что это намекаешь?

Поспешно обувшись и схватив сумку, Анна выскочила из квартиры. Слезы душили ее. Признать, что слова матери оказались правдой, было выше ее сил. В то же время она понимала, что именно это вчера и произошло: Мирона, уставшего от беременной жены, потянуло на подвиги. Вчера подвернулась она, а могла быть и другая. Большой разницы не было.

Приключение, просто приключение.

Мысль об этом была мучительной. Утро началось вовсе не так, как Анне хотелось бы. Ночное происшествие уже принесло первые плоды: ссора с матерью испортила настроение на целый день.

«И где вы только взялись на мою голову? – думала Анна, стоя в переполненной маршрутке. – Дернуло меня ананас покупать, когда они там стояли. Лучше бы мороженое взяла. И черт с ними, с лишними килограммами».

Не переставая корить себя, Анна подошла к входной двери в офис и обомлела. Перед ней словно из-под земли возник Мирон с огромным букетом белых роз, в центре которого красовалось алое сердце из цветов.

– Зачем ты здесь? – Анна остановилась, словно боясь приблизиться к нему. – Уходи, нам не о чем говорить.

Сегодня он был одет торжественно: белая рубашка, темно-серые брюки и туфли, начищенные до блеска.

– Я хочу попросить у тебя прощения. – Мирон виновато смотрел Анне в глаза. – Вчера я плохо поступил с тобой, и мне очень жаль. Правда.

– Боишься, что я все твоей жене расскажу? – Она смерила его презрительным взглядом. – Нужен ты мне очень! Я уже все забыла, так что спи спокойно.

– Во-первых, я ничего не боюсь, а во-вторых, ничего не забыл. – Мирон не сводил с Анны внимательных серых глаз. – Я всю ночь не спал и думал о том, что между нами произошло. Для меня это не просто так…