Останься только навсегда

— Ты живёшь по принципу «сделай вид, что это не важно», но я другой, Шай. Я не собираюсь забывать о том, что было между нами. Мало того, это было лучшее время в моей жизни. Я чувствовал себя нужным тебе и сам знал, что нужен. Не моя работа, а мои эмоции и моё отношение к тебе. Не предлагай мне стереть это из памяти, потому что ты была для меня важнее всего. И мне жаль, что теперь всё это, все мои труды достанутся другому. Это меня чертовски обижает. Не я наслаждаюсь тем, какой ты стала. Я даже не знаю теперь тебя. Я такого не заслужил. И не понимаю, в чём моя ошибка, раз ты не смогла довериться мне так же, как доверилась другому. Ты играла со мной. Развлекалась. Ты разбила моё сердце куда сильнее, чем я твоё. Не волнуйся, я больше об этом говорить не буду, но вряд ли смогу относиться к тебе, как к случайной знакомой. Хороших снов, Круэлла, — едко бросаю ей в лицо ту боль, которая с каждой минутой мощнее затмевает мой разум. Я хочу, чтобы она услышала меня и осознала, что совершает ошибку. Да, я не могу унять своих фантазий о том, что буду тем самым мужчиной, с которым она останется навсегда. Но торопиться я больше не желаю. Я и так живу в вечной гонке и дам ей время. У меня оно пока есть, но если Шай будет продолжать в том же духе, то я применю силу. Я заберу своё обратно, и мне плевать, как это будет выглядеть. Я буду терзать, насиловать и изводить её разум, пока не узнаю каждый нюанс и причины, по которым она изменилась в прошлом и сейчас.

Глава 16 Шайди

В который раз пытаюсь хоть как-то уменьшить отёк, но он стал ещё больше, чем вчера. Мне не нужны сплетни, догадки и остальная чушь, которые появятся, когда сотрудники корпорации увидят меня. Если бы я могла взять отгул, то непременно взяла бы его сейчас, но это запрещено. Мертон не может быть там вместо меня. Только сейчас задумываюсь о том, почему постоянно отказывалась от личного помощника, который мог бы меня заменить. Да, помню, потому что я никому не доверяю, особенно в том, что касается бизнеса. А также я не смогу ни с кем сработаться. Я везде одиночка.

Бросаю глупую затею поправить будущий синяк макияжем, который распространился дальше. Переодеваюсь и собираю сумку. Прислушиваясь, удовлетворённо отмечаю, что Рейден, наконец-то, успокоился и спит. Он всю ночь ходил туда-сюда мимо двери в мою спальню, специально хлопал своей, что-то ронял внизу, а затем и в своей комнате. Он словно издевался надо мной, но я прекрасно понимаю его. Я сама не справилась ни с чем. Пока ещё не поняла, что происходит, и как с этим жить. А Рейден и подавно потерян. Его чувства и вчерашние признания не улучшают моего настроения. Он должен меня забыть любым способом, даже если это окажется свадьба.

Открываю холодильник и нахожу коктейль, который приготовила для меня Элеонор. Выливаю его в стакан и закрываю крышкой. Я хочу есть. Обычно я завтракаю дома, но сейчас спуститься к себе и разбудить всех после, предполагаю, очень сложной ночи из-за состояния Мертона, будет довольно жестоко. Я больше не могу быть чёрствой и эгоистичной по отношению к дорогим мне людям. Наверное, сейчас я пытаюсь хоть как-то загладить свою вину за то, что сделала. И это меня безумно угнетает.

Жуя крекер и запивая его кофе, я настолько поглощена собственными изменениями, что не сразу слышу шлепки босых ног по полу. Я замечаю их только тогда, когда их владелец и мой сосед появляется в поле моего зрения. Сонный, со всклоченными волосами и голый. Абсолютно голый.

Моя рука с зажатым в ней крекером замирает в воздухе, когда Рейден распахивает холодильник и хватает бутылку с водой. Он с закрытыми глазами делает несколько глотков и поворачивается ко мне. Чёрт возьми.

Кашляю, оттого что мой взгляд упал именно туда, куда не следовало.

— Оу, я забыл о том, что и ты здесь. Доброе утро, — сладко тянет он, расплываясь в улыбке, а я задираю голову, чтобы только не смотреть и стереть из памяти его вид сзади и спереди.

— Хм, ты голый, — мой голос звучит очень странно и как-то низко. Прочищаю горло, продолжая смотреть в потолок.

— Я у себя дома и могу спать так, как посчитаю нужным. Ненавижу бельё ночью. Оно сдавливает…

— Не продолжай, — обрываю его, ощущая, как впервые за столько лет мои щёки горят от смущения. Боже, какие ещё сюрпризы выкинет мой разум сегодня? Я уже и краснеть начала. Дальше что? Буду заикаться перед красавчиками или же деградировать до состояния жалкой идиотки, которая пялится на упругий мужской зад?

Скатываюсь с барного стула и оставляю на стойке полупустую кружку, как и крошки от крекера, хватаю только сумку со стаканом и направляюсь к двери.

— Нормальные соседи моют посуду за собой, — осуждающе летит мне в спину.

— Нормальные соседи не портят аппетит другим и не ходят по квартире голыми, — парирую я и быстро выскакиваю за дверь.

Шумно вздыхаю и на несколько секунд зажмуриваюсь. У меня жар. Это так плохо. Горит каждый участок моего тела, и для меня, привыкшей к холоду и ледяному душу, это крайне некомфортно.