Останься в живых

Сирена встретила своих учеников очаровательной улыбкой. Да такой, что мне в душу сразу закрались некоторые сомнения. Сегодня Присцилла выглядела как-то особенно хорошо: в длинные розовые волосы были вплетены жемчужные нити, хвост преподавательницы переливался бордовым и золотым цветами, а грудь… Вот это она зря, конечно. Чешуйки хотя и присутствовали, но прикрывали настолько мало, что можно было смело вешать на сирену черную табличку с надписью “цензура”. Наверное, поэтому-то большинство одногруппников сейчас судорожно прижимали свои рюкзаки к нижней части тела.

— Ну что же вы стоите, милые? Проходите, присаживайтесь, — пропело сказочное создание и озорно махнула хвостом. — У нас с вами на сегодня большие планы.

Не скажу, что сильно удивилась, когда Присцилла озвучила задание для экзамена. По сему выходило, что преподавательница наложит на нас гипноз, а мы должны будем его как-то сбросить. Звучало вполне безопасно. Всё-таки, для того, чтобы прервать самое слабое воздействие, достаточно было просто обладать силой воли. А уж в том, что она есть, актеры убеждались не раз.

Поинтересовавшись, готовы ли мы, сирена как-то слишком радостно улыбнулась, глубоко вдохнула и… запела. Клянусь, никогда раньше я не слышала, чтоб так пели. Казалось, мы очутились в храме на выступлении церковного хора. Ее голос распадался на несколько тембров, вибрировал. То нежно ласкал слух, проникая в самые потаенные уголки души, то обрушивался лавиной на несчастных адептов и заставлял нас захлебываться ощущениями. Этот голос звал, манил, и тело само откликалось на зов: по позвоночнику разлилось тепло, руки и ноги легонько покалывали, а губы сами собой расплылись в улыбке блаженства. Розовый туман застилал сознание, и сквозь него проступила единственная связная мысль: “Хочу искупаться”. Желание оказалось настолько сильным, что я поднялась на ноги и направилась к бассейну. Пока шла, краем сознания отметила, что большинство адептов занято своими делами: кто кружил по аудитории с рюкзаком в руках, кто пел похабные частушки. Кайл вообще сидел на полу и пытался ножкой стула прорубить в паркете дыру. И все улыбались. Всем было весело. Дойдя до бассейна, села возле бортика и опустила ноги в воду. Холодная вода неприятно куснула кожу, отчего по телу прошла дрожь, а туман в голове немного рассеялся. Погодите-ка… что я делаю? Попытавшись вытащить ноги из воды, с удивлением отметила, что не владею телом. Но ведь такое невозможно! Если судить по лекциям, которые нам читала Присцилла, самый легкий гипноз походил скорее на вуаль, обволакивающую сознание, и которую можно было с легкостью скинуть, едва поняв, что подчиняешься не своей воле. Такое внушение ни в коем случае не влияло на восприятие реальности, и уж тем более, не приводило к потере контроля над телом и разумом.

А это значило… Сирена наложила на всю группу настоящий первоклассный гипноз.

***

— Тони, — повторила преподавательница. Розовые с болотной окантовкой глаза предвкушающе блестели, на щеках выступил нежный румянец. Я почувствовала, как мое тело медленно погружается в воду. Но страха не было. Кожа уже привыкла к холоду, а потому, сознание снова уплывало в небытие.

Когда вода доставала уже до колен, сквозь пелену раздался какой-то стук. Я глупо хихикнула. Почудилось, будто это дятел стучит по дереву. Скрипнула дверь, и в кабинет зашел незнакомый парень.

— Присцилла, вас ректор к себе вызывает. Это насчет отпуска.

— Как не вовремя, — поморщилось сказочное создание. — Хорошо, подожди за дверью. Сейчас с экзаменом разберусь, и отнесешь меня к нему.

Адепт коротко кивнул и скрылся в проеме дверей.

Подбородка снова коснулись пальчики с чрезвычайно острым маникюром.

— Ох уж этот магистр Рокл. Порой, у меня складывается ощущение, будто он знает абсолютно обо всём, что твориться в Академии, — печально вздохнула сирена и прикрыла глаза. До ушей снова донеслась приятная, затрагивающая самое сердце мелодия, а потом… А потом я вдруг осознала, что прекрасно владею телом. Да и туман в голове исчез, будто бы его никогда не было. Растеряно завертела головой по сторонам. Одногруппники медленно приходили в себя. Кто-то стыдливо прикрывался горшком с цветами, другие спешили замаскировать устроенный ими погром. Фрэд и Трэв долго таращились друг на друга, а затем резко отпрянули в разные стороны. Рыжик еще и руки в карманы спрятал.

— Присцилла, вы не могли бы объяснить, что сейчас произошло? — К краю бассейна подошел Кайл и, наклонившись, за шкирку выудил меня из воды.

— Нечего объяснять, милый, — пожала точеными плечиками преподавательница. — У всех вас зачет. Можете быть свободны.

— Как зачет!? — К бассейну подскочил взъерошенный рыжик. — Но мы ведь не освободились от ваших чар! Да и вообще…

— Вы и не могли от них освободится. Никто бы не смог, — хихикнула преподавательница и озорно закусила пухлую губу. — А что, кто-то из вас действительно подумал, будто я — истинная сирена, гипнотизерша по крови, буду воздействовать пусть даже и на адептов какой-то легкоснимаемой подделкой? Да это же прямой удар по моей репутации.