Остаться человеком (СИ)

До полудня они едва прошли около двадцати километров, добравшись до Москвы-реки. Постоянная угроза столкновения с мигрирующими хаотиками заставляла менять маршрут движения, а неприспособленные для пеших туров участники похода здорово замедляли продвижение. Раздражение все сильнее охватывало Костю, но он привычно подавлял его, стараясь занять себя наблюдением за окрестностями. Пустые разговоры Геннадия с Галиной он упорно игнорировал, чем немало им досаждал. Они хотели двигаться по трассе, а Костя предпочитал идти по набережной и выйти на шоссе позднее через небольшие малонаселенные улочки. Спустя час перерыва, он предложил продолжить путь и ничуть не удивился, получив отказ. Тогда он молча поднялся и пошел вперед один, не обращая внимания на их призывы подождать.

Минут сорок ему удалось пройти в тишине и покое, а потом история повторилась. Геннадий сунулся к дорогому ресторану, где его встретила дюжина хаотиков. Костя расстрелял по ним три кассеты, истратив полторы сотни гвоздей, прежде чем они угомонились. На Геннадия и Галину он не смотрел. Они снова увязались следом, держась на некотором отдалении, стараясь не отставать, чтобы в случае чего рассчитывать на поддержку Кости. Впрочем все это не мешало им громко и вызывающе осуждать его за невыносимый темп и нежелание общаться. Их возмущенные возгласы привлекли одинокого мертвеца. В эту схватку Костя влезать не стал, предоставив им возможность разобраться с хаотиком самостоятельно. Вдвоем они достаточно легко справились, но в спину Косте понеслись весьма нелестные, местами даже оскорбительные эпитеты.

Он остановился и посоветовал им сделать выбор. Либо заткнуться и идти дальше спокойно, не нарываясь на неприятности, либо поступать, как им заблагорассудится, но продолжать путь без него. Бывшие коллеги обиженно притихли. К вечеру Костя планировал добраться до МКАД.

От движения по шоссе он отказался, решив двигаться маленькими улочками и дворами, где можно спрятаться от зараженных. Вероятность заблудиться пугала его меньше, чем встреча с мертвецами. Хаотики слишком быстрые, не устают как люди, а на пустынной трассе этим тварям ничего не стоит догнать и загрызть человека.

На закате они вышли к очередному перекрестку, где встретили первых живых людей. В павильоне банкомата, совмещенном с автобусной остановкой, сидела черноволосая девушка восточной внешности. С ней был маленький ребенок. У заблокированной двери толпились хаотики. Увидев их группу, девушка принялась тарабанить ладонями по стеклу и звать на помощь.

- Мы должны вытащить их! - сказал Костя, остановившись.

- Да на хрена они нам нужны? - возразила Галина, - У нас проблем что ли мало?

Геннадий в своей аргументации был еще прямолинейнее:

- Не хватало, блин, нам всяких чурок спасать. Одной меньше, одной больше, не беда.

Костя почувствовал, как под кожей пузырится, словно газировка, вскипающая злость. Он шагнул к Гене и тихо полюбопытствовал:

- А ты сам по национальности кто? Русский, белорус, украинец?

Толстяк зарделся и не ответил.

- Скажи мне, дружок, чем ты лучше их? - не унимался Костя, - Обещаю, найдешь убедительный довод и мы пойдем себе дальше.

Он едва удержался от искушения разрядить нейлер в эту омерзительную парочку.

- Пошли! - скомандовал он, - Прикроете меня.

Только он сделал два шага, сильный удар по затылку погрузил его в темноту.

Ощущение абсолютной беспомощности угнетало Зарину. Только питание электромагнитного замка удерживало дверь банковского павильона. Один сбой в сети и она отворится, впуская толпу взбешенных истерзанных мертвецов. Тогда ее и малыша Тимура ждет страшная, чудовищная смерть, их заживо разорвут на куски. Она еще раз попыталась нажать спусковой крючок "вала", предварительно направив ствол в потолок, но внутри автомата лишь сухо щелкнуло.

Тимур послушно сидел, забившись в угол между банкоматом и непрозрачной стеной автобусной остановки. Он смотрел мультфильмы на планшете, а наушники не пропускали пугающих звуков окружающего мира. Иногда он непроизвольно вздрагивал, когда кто-то из особенно настойчивых хаотиков истово бился о прочный стеклопакет. Повреждений они пока не нанесли, но это был вопрос времени. Пережитые ужасы не сломили гибкую психику ребенка. Со стоическим мужеством Тимур не проронил ни слезинки, он замкнулся в себе, отгородившись от суровых внешних реалий и терпеливо ждал, когда они смогут вернуться домой к маме.

Вспомнив о Светлане, Зарина горько всхлипнула и украдкой вытерла глаза. Мать Тимура без сомнений погибла. Они разговаривали по телефону, когда это произошло. Сегодня утром она собиралась закончить все дела по работе в Питере и просила заехать в детский сад за сыном. Тогда она не предполагала, что просьба окажется последней.

Тимур оказался единственным, кого не успели забрать из круглосуточной группы. Отец Тимура и ее брат, Алихан был командиром СОБРа. Незадолго до катастрофы он уехал в Новороссийск, подготовить дом к предстоящему отпуску.