Остаться в живых

– Не жилец!

– Сука! – с ненавистью прошептал Глеб.

Грох сжал пальцы у него на плече.

Неподалеку от их укрытия остановились, переговариваясь, двое туронцев. Грох с Волковым затихли, прижавшись к земле. Внезапно за кустами раздался тихий стон. Туронцы закрутили головами. Орк беззвучно выругался и скользнул в заросли. Послышался второй стон, но сразу же прервался. Сложно издавать звуки, когда огромная лапа орка зажимает тебе рот!

Когда трофейная команда удалилась, утащив с собой трофеи, Глеб скользнул вслед за Грохом. Орк обхватил широкой ладонью чью-то голову и заткнул раненому рот. Второй рукой придавил к земле извивающуюся, поблескивающую чешуей узкую ленту. Вглядевшись в покрытое коркой крови лицо стонавшего, Волков признал в нем одного из своих спутников – сержанта Нанта из четырнадцатого гарнизона.

– Что тут?

Грох за хвост поднял змейку небольшого размера. Та безуспешно пыталась цапнуть обидчика за руку, но как ни изгибалась – дотянуться не могла.

– Гадина! – с чувством выразился орк. – Прикинь, только успел рот ему зажать, как откуда ни возьмись появилась эта маленькая дрянь и тут же нацелилась попробовать мою кожу на прочность… Еле успел пере хватить.

Это какой реакцией нужно обладать, чтобы суметь опередить стремительно атакующую змею?!

Глеб с восхищением посмотрел на своего сотоварища, потом перевел взгляд на раненого и спросил:

– Сумел уползти?

– Судя по оставшимся следам, правильнее будет сказать – укатился. – ответил Грох, отбросив в кусты извивающуюся и угрожающе шипящую змейку.

– Укатился?

– Ага. Кувырком. Повезло ему.

Глеб вспомнил зарезанного туронцем бойца и согласился:

– Повезло… Побольше бы такого везения!

– Везение бы нам не помешало, – отозвался орк.

Глеб растерянно сказал:

– Я имел в виду остальных ребят.

– А я – нас. Им-то уже все равно, а вот нам…

Орк сделал многозначительную паузу.

– Мы же живы?

Грох кивнул и заявил:

– Пока – да. И желательно такими остаться. Так что берем ноги в руки и идем… – орк запнулся и, сделав поправку на реалии, поправился: – Ковыляем куда подальше.

Пока они переговаривались, из кустов стремительно скользнуло гибкое тельце и занырнуло в приоткрытую поясную суму сержанта. При попытке извлечь змейку, она рассерженно показывала маленькие острые клыки и стремительно мелькающее в приоткрытой пасти жало. Не добившись успеха, бойцы вынуждены были отступиться и оставить ее в покое. Как сказал Грох:

– Ну и ладно. Лишь бы не мешала.

– И зачем она нам нужна?

Грох пояснил, указав на беспамятного сержанта:

– Его забота. Зачем-то же он ее с собой таскает.

– Точно его?

– Ну… Видел пару раз, как он ее кормил.

Глеб, с опаской относившийся ко всему змеиному племени, спросил:

– Она ядовита?

– Угу. Но не слишком опасна. Яд у нее парализующий… Полезная штука.

Двое калек: Грох, потирая время от времени ноющую грудь, и Глеб, преодолевая приступы головокружения, поволокли беспамятных товарищей с места разыгравшейся трагедии. Они двигались не выбирая направления, стремясь убраться как можно дальше, пока на них не наткнулись вражеские патрули. Двигались они медленно, часто делая остановки на отдых и укрываясь в зарослях при каждом подозрительном шорохе.

Змейка сержанта, сообразив, что сейчас никто не покушается ни на нее, ни на раненого хозяина, больше хлопот не доставляла. Тихо свернулась клубочком в своем убежище, высовывая иногда треугольную головку, и, убедившись, что все в порядке, пряталась обратно. Только поблескивали из темноты маленькие глазки.

Через пару часов, удалившись от места побоища верст на пять-шесть, обессиленные беглецы укрылись в заросшем жестким, колючим кустарником овраге.

Глеб почти рухнул на землю, перекатился на спину, трясущимися пальцами кое-как расстегнул подбородочный ремень, стащил с головы и уставился невидящим взглядом в нависшее над головой небо. Рядом послышалось тяжелое дыхание орка. Следом раздался шорох растегиваемых ремней и тихий звон доспехов. Повернув голову, Волков увидел, как Грох возится с застежками Тханговой брони.

– Стрела, – напомнил ему Глеб.

Орк покачал головой:

– Нельзя ее трогать, господин.

Грох принялся осторожно надрезать древко. Тханг вздрогнул и застонал.

– Тш-ш-ш… – Грох придавил к земле дернувшееся тело.

Справившись с древком, орк стянул с раненого доспехи. Распорол ткань плотной рубахи и обнажил рану. Увиденное ему не понравилось, и он выдал длинную фразу на орочьем. Глеб не понял, что он сказал, но решил, что это какое-то ругательство. Орк покопался в своей поясной суме и вынул из нее рулончик белого холста. Как всякий ветеран, Грох всегда носил с собой перевязочный материал. На поясе у него болталось целых четыре фляги, снятые с убитых. Он поочередно отпил из каждой, две подвесил обратно, одну отложил в сторону, а из последней обильно смочил свернутый валиком кусок полотна.

– Господин, помогите, – попросил он Волкова.

– Что делать?

– Держите его крепче.

Глеб прижал Тханга к земле.

– Так?

– Сильней! – рыкнул орк, ухватившись за обло мок стрелы.