Остаться в живых

Моя первая песня была написана, когда мне было 5 лет. Мой первый сольник состоялся в 1991 году. Я сама себе аккомпанировала на рояле. И когда на моём первом большом концерте я закончила петь финальную песню и моя рука оторвалась от клавиш — в зале повисла тишина. Зал замер… Эти секунды показались мне целой вечностью. Меня охватил страх. Я закончила петь, и никто не хлопает?.. И тут зал встал. Он просто взорвался аплодисментами! Люди аплодировали стоя. У меня перехватило дыхание. В ту самую секунду я поняла, что буду всю жизнь заниматься музыкой. И тот самый первый мой шквал аплодисментов до сих пор раздаётся в моих ушах, и он всегда был для меня ярким маяком, который всегда светил мне, сообщая, что я на верном пути и занимаюсь своим делом. Кстати, когда я училась в музыкальном колледже, за всю его историю — мне первой и единственной было разрешено дать сольный концерт в том зале, где всегда звучали только произведения Баха, Моцарта, Бетховена и других великих классиков. И вот пришёл тот момент, когда простая девушка запела в нём свои лирические песни о любви.

Я никогда не хотела работать в ресторане. Не потому, что считала это ниже своего достоинства. Нет.

Я просто всегда боялась «застрять» в этой рутине. Ведь моя мечта была — это большая сцена. И те предложения, которые мне поступали из увеселительных заведений, я с лёгкостью отдавала своим однокурсницам, устраивая их на работу. Там платили очень хорошие деньги. Я же соглашалась только на большую аудиторию, городские и студенческие концерты. Мой первый стадион (не сольный, а в сборной программе) состоялся, когда мне было 18 лет.

Родилась я в Казахстане, но детство моё прошло в Москве. А потом, когда мы колесили с родителями по стране из-за папиной службы, вернуться в Москву я никогда не мечтала. Мне она казалась очень жестокой: джунгли на выживание с диким темпом и ритмом. Когда меня судьба забросила сюда снова в сознательном возрасте — я успела полюбить этот город. Всей душой. И он ответил мне взаимностью.

Когда я приняла решение зарегистрировать своё родное имя именно как музыкальный бренд — заказала тщательный бренд-поиск в сети и просканировала собственноручно. Чтобы не было никаких музыкальных пересечений. Итог меня очень порадовал — под именем «Лама» в мировой музыкальной индустрии не было ни одного музыканта или группы. А это значит, что у меня — эксклюзив. Я зарегистрировала и свой сайт. Мне удалось также сделать свой проект внешне узнаваемым. Девушка с иероглифом на лбу (закодированная информация в древней руне). А на концертах непременно двухметровые веера, как крылья! Управлять энергией ветра на выступлениях было очень здорово: адреналин, скорость, свой почерк. Под медленные лирические песни я всегда сама себе аккомпанировала на клавишах. Девушка-клавиши-крылья-лэптоп[2]… Без ложной скромности хочу сказать, что найти «свою фишку» — это не просто большая удача, а пожизненная гарантия того, что Ты не потеряешься в общем потоке и тебя всегда будут чётко идентифицировать. Короткое, запоминающееся, необычное имя и отличающийся от всего существующего концепт — это самые важные «двигатели» Твоей музыки. Ведь у артиста должен быть свой неповторимый эксклюзивный стиль, который будет жить и после него и ассоциироваться именно с этим человеком. Я всегда мечтала о крыльях! И всегда думала — как бы мне воплотить это на сцене? Чтобы это было необычно и в то же время просто. В школьные годы я научилась крутить нунчаками. И так как всегда «неровно дышала» к восточным странам, то однажды мне в голову пришла идея — выйти на сцену с огромными веерами вместо крыльев. Потом я попробовала ими покрутить. Это было сложно. Они очень тяжёлые и были предназначены лишь для декора — чтобы спокойно висеть на стене. Но меня было уже не остановить. Я пробовала вновь и вновь. И наконец у меня получилось взмахнуть ими по технике боевых искусств! Это было красиво! И я начала тренировки. И, таким образом, я смогла приспособиться. Теперь веера, совмещённые с техникой боевых искусств, стали моей визитной карточкой. Я заказывала их в разных странах, а расписывала сама вручную особой краской, которая красиво играла и переливалась в софитах, и укрепляла специальными способами, чтобы они были прочнее. Таким образом, со временем у меня дома образовалось 300 вееров. Они не были рассчитаны на то, что я выделывала с ними на сцене, и поэтому жили недолго. Но каждому вееру я дарила неповторимые моменты и звёздный час, который он проживал ярко и приносил радость и красоту всем, кто видел мои выступления! У этой красоты была и обратная сторона. Так как веера состояли у основания из острых реек, то во время выступлений я часто разрезала ими себе руки до крови. Поэтому, если гастрольный график был очень плотным, я его строила таким образом, чтобы между выступлениями было хотя бы дня три — чтобы успевали затянуться раны на руках…