Оставь меня (СИ)

Еду домой и на нервах закидываю свои вещи в чемодан, забираю папку, о которой мне пел еще на вечеринке Филипп Александрович, и покидаю квартиру. Возможно, Ане нужна передышка. Сейчас поживет одна, подумает и решится на то, чтобы дать мне шанс. Женщины импульсивны и свои решения меняют очень и очень часто.

Приезжаю в квартиру, которую снимаю для Оли,  и скидываю ее вещи в чемоданы и сумки, бросаю все хаотично, не разбираясь, что к чему. Выставляю баулы за дверь и закрываюсь изнутри на замок, предварительно засунув ключ, чтобы не смогла открыть и войти в жилище.

Не будет больше грязи в моей жизни. Нет. Никаких Оль. Это все слишком затянулось.

Буквально через час слышу звонок в дверь. Не реагирую. Звонит телефон, конечно, это она.

- Надо что? – отвечаю без приветствия.

- В смысле? Дверь открой, почему ты выбросил мои вещи, я что шавка? И так проблем хватает из-за тебя и твоей гусыни, - начинает недовольно выговаривать.

- Слышишь, туалетная звезда, я тебя предупреждал по поводу оскорблений моей жены?

- Хватит нервничать и изводить меня! – не реагирует на претензию. – Дверь открой, не позорь. Стою тут с вещами,  как идиотка, сейчас соседи начнут задавать лишние вопросы.

- ...хотя, - продолжаю, не вслушиваясь в ее ответ, - с тобой разговоры завершены. До тебя, похоже, не доходит, что происходит в моей жизни, и думаешь ты, конечно, только о себе и своем удобстве, - отсоединяюсь и выключаю мобильник.

Ольга не успокаивается и продолжает звонить в дверь. Через минут десять она переходит на удары. Глухой стук долбит полотно и визги любовницы требуют  открыть.

На минут двадцать она притихает и, видимо,  уходит. Однако, оказывается, это только начало. После агрессии Ольга решает действовать другим методом.

- Майкл, я же люблю тебя, - стучит в дверь и рыдает. - Люблю! Открой. Умоляю, - бьет кулаками.

- Пошла отсюда вон, между нами все кончено, я буду возвращать жену, - рявкаю через закрытую дверь, не в силах больше слушать ее истерию.

- Ненавижу тебя! Чтобы и ты, и твоя жена, и дети – сгнили! Не будет вам счастья, уроды! – зло кричит на весь этаж.

Через часа два, утомленная собственным концертом, Оля исчезает. Сумки и чемоданы она так и оставляет под дверью. После всего того, что я увидел в папке с ее проделками в туалетах моего ресторана,  хочется облиться дезинфектором и больше никогда не видеть эту дрянь.

Глава 23. Филипп. Аня

Знаю ли я, что такое боль?

Прекрасно.

Она текла по моим венам несколько лет. Боль от предательства измены. Ее я попробовал на вкус и впитал каждой клеткой организма. Она настолько перепрошила меня и мозги, что долгое время я не желал приближать к себе ни одну женщину, не хотел соприкасаться с чем-то глубоким, любить.

У боли от измены нет гендера и нет возраста, она просто отравляет организм и замораживает все внутри. Ты перестаешь верить людям, запрещаешь себе доверять и становишься осторожным настолько, что опасаешься отношений. Ты умираешь. Что-то внутри навсегда дохнет и никто не переубедит,  что нет. Психологи говорят внутри каждого из нас живет ребенок, я думаю,  измена его калечит, убивает. После измены он нас покидает. Остается взрослый человек, пытающийся встать, и сделать вид, что ещё жив.

Любовь — это боль, ЛЮБОЛЬ. Так определил для себя это чувство много лет назад.

Но потом я увидел ЕЕ.

Нет, конечно, я не мальчик,  чтобы влюбиться на счет три, но я запал. Такая красивая, открытая улыбка, добрые глаза.

Жена Миши. Аня. Анна.

Нереальная.

Познакомившись, обалдел. Особенно потому, что знали все, Миха гуляет и давно. Пялит Олю, ездит годами по командировкам с тупицей и тянет за собой везде и всегда. Не зная супругу Михаила, полагал, что жена у него отстой, но вот ОНА передо мной…и я теряю дар речи.

Господи…таким изменяют? Моя мечта. Миша, тем временем, о ней так пренебрежительно говорит, как о вещи. Ненужной, дешевой и забытой.

А ведь она не такая. Аня красивая, безумно притягательная, смотришь на нее и словно подпитываешься энергией. Удивительно, что Михаил не видит, не ценит и не понимает, кем обладает.

Не думаю, что мы имеем право рушить чужие отношения, семьи. Для себя сразу решил, - разрушать брак не стану. Когда Аня попросит помощи – помогу. Нет? Не моё дело. Нет идеальных людей, семей и историй, я не могу знать устройство их союза, а вдруг для Анны норма измены супруга? Кричать «ага-а-а-а» -  я его раскрыл вообще не по-мужски и глупо.

Ждать пришлось долго.

Очень долго.

Время я зря не терял и собирал на Михаила информацию для того, чтобы однажды быть готовым к борьбе. И мне она пригодилась.  

Доволен ли я итогом?

Не могу сказать, что да. Видеть боль Ани и ее попытки показать равнодушие вызывают во мне волны жалости, но не той  примитивной и простой, как частенько бывает, а человеческой и искренней. Мне не радостно что ЕЙ больно. Я вижу, что предательство Миши убивает Аню.

Переживал такое.

Знаю.

Ей сейчас не до меня. Не до историй. Не до любви и глупых романов.