Оставь окно открытым

Мне было что-то не по себе, все томило какое-то беспокойство, недоброе предчувствие. За окном качалась чистая звезда. А мне все чудилось, что тяжелые тучи в тишине собираются над нашим кораблем.

Я соскользнул на серебряную пряжку башмака моего капитана…

В этот миг дверь с грохотом распахнулась, и в каюту ворвались эти негодяи, вооруженные до зубов. Впереди боцман — Хиль Синие Губы. Правда, губы у него были синие, будто он выпил целую бутыль чернил.

Мой капитан даже не успел выхватить пистолеты. Пираты скрутили его по рукам и ногам.

— Здесь поблизости есть славный островок, забытый богом и людьми, с издевочкой сказал Хиль Синие Губы. — Голый, как коленка самого дьявола. Зато посреди острова торчит высокая скала. Вы сможете, синьор капитан, если уж очень пожелаете, вскарабкаться на нее и полюбоваться, как отвалит от берега ваш корабль. А на его флаге, что вы думаете? Такой симпатичный череп и пара скрещенных костей! Ха-ха-ха!

Пираты с хохотом вывалились из каюты. Прихватили с собой и пистолеты капитана и шпагу, которую я так любил. Тогда осторожно-осторожно я пережег веревки, которыми негодяи скрутили моего капитана.

Я весь дрожал. В эту минуту от возмущения я мог спалить весь корабль. Но я понимал, что этим не очень-то помогу делу.

Я сказал моему капитану:

— Ночью, по правде говоря, не слишком я люблю летать. А вот днем обещаю тебе — быстренько облечу весь океан и уж наверняка найду какой-нибудь корабль, который захочет прийти к тебе на помощь.

— Мой светлый дружок, — печально улыбнулся капитан. — Ну, подумай, кто тебе поверит? Да вдобавок к несчастью, днем тебя почти не видно. Кто это будет менять курс корабля, плыть неизвестно куда только потому, что ему почудился чей-то голосок?

Тут я совсем приуныл. Это ведь истинная правда. Не раз со мной случалось такое. Встретишь кого-нибудь, захочешь познакомиться. Заговоришь с ним так спокойно, по-хорошему. А он пятится от меня, машет руками, бледнеет и начинает болтать всякую чепуху: «Что со мной? Какое несчастье! Нет, это мне только снится! Или мерещится!» И тому подобное…

— Но не будем вешать нос, — стараясь казаться веселым, сказал капитан. — Еще не все потеряно. Есть один старинный способ: написать письмо и сунуть в бутылку. А бутылку запечатать и бросить в океан.

Он сел к столу и начал писать, а я от сочувствия старался светить как можно ярче.

Капитан уже хотел запечатать бутылку, как вдруг со вздохом уронил руки на стол.

— Я сам знаю, иногда вылавливают из моря бутылки, которые проплавали добрых сто лет, а то больше. И то правда, даже днем нелегко заметить море плывущую бутылку. А уж ночью, в темноте и подавно…

Тут мне в голову пришла гениальная мысль. Я даже подпрыгнул. Просто удивительно, ведь я всего-навсего обыкновенный солнечный луч, каких много, но до чего же часто мне приходят в голову гениальные мысли.

— Лучше это, чем ничего, — рассудительно сказал я моему капитану. Я к тому клоню, что бывают на свете везучие бутылки. Может, твоя бутылка окажется как раз из таких. Может, ей повезет, кто-нибудь ее выудит.

Лишь только мой капитан на минутку отвернулся, я незаметно скользнул в бутылку и притаился там под письмом, стараясь не дышать и не светиться. Капитан запечатал бутылку и бросил ее через круглое окно прямо в воду.

Корабль — огни и голоса — исчез во мраке. Я остался один в бездонном океане.

Надо мной было черное небо, без всякой надежды. А каждая волна как рука Темноты. Волны тянулись ко мне, затягивали в глубину. Но всякий раз моя бутылка упрямо выскакивала из волн. Тут я понял, что мне попалась очень умная и отважная бутылка!

Иногда рыбы равнодушно толкали меня своими тупыми носами. Каждому встречному приходилось объяснять, кто я такой, да откуда, да куда плыву. Но рыбы, не дослушав, проплывали мимо, сверкнув серебряной чешуей, и тут же забывали обо мне.

Огромный осьминог обвил мою бутылку своими щупальцами. Я увидел его глаза — круглые, выпуклые, пустые. Одна негодная акула попробовала было ухватить бутылку зубами. Но я так вспыхнул, что чуть не ослепил ее. Акула захлопнула пасть, и ее длинное скользкое тело ушло куда-то вниз, в глубину.

Ты представь себе только: огромный темный океан — и в нем одна-одинешенька маленькая светящаяся бутылка.

«Неужели я останусь тут навсегда? — в отчаянии подумал я. — Бедный, всеми забытый луч, вечно плавающий в океане. Как это печально!..»

Конечно, если бы я постарался, я смог выбраться из бутылки, пройти сквозь стекло и выйти на свободу. Но предать капитана? Предать своего друга? Нет, ни за что!

Я тихо плакал, скорчившись на донышке бутылки, уткнув нос в коленки.

И все-таки я светил. Светил из последних сил, преодолевая тоску и безнадежность.

— Это самая бесстрашная и благородная бутылка на свете, — сказал я сам себе.

Последнюю звездочку скрыла тяжелая, откормленная туча. Но тут-то Темнота и просчиталась. Чем непроглядней сгущался вокруг меня злобный мрак, тем ярче становился мой свет.

Яркие круги разбегались от меня во все стороны. Золотые звезды танцевали на черной воде. Блестки, искры сверкали вокруг.