Остерегайся тихой воды (СИ)

А потом заперлась в снятой комнате и начала шить. Сначала белье, потом брюки, затем нательную рубашку, юбку и лишь под самый конец, сделала себе несколько кофточек.

Мантии я в прошлом году носила не совсем аккуратно и очень много, из-за чего мне теперь требовались новые, в результате я сшила и их. Зимняя мантия была мне мала, но я смогла придать ей вид, как будто именно так и надо.

В общем-то, я смогла всё закончить к двадцать девятому августа и теперь не знала, чем заняться. Денег нет. Точнее есть десять галеонов и магловские фунты. Но это я лучше отложу.

Сидеть в комнате было тоскливо, и я спустилась в общий зал. Спокойно уселась у стойки и попросила кружку. Зачем пить чай из фляги, если можно из кружки? Незачем. Потом достала из свертка жареную рыбу и принялась её употреблять.

Собственно говоря, именно рыба и была моим рационом все эти полтора месяца, с тех пор как закончилась хогвартская еда. Меня от неё уже немного подташнивало, но радовало, что мои кости будут крепкими, мозги умными и так далее по списку.

- Кэри.

Это уже становилось подозрительно. Второй раз я сижу за этой стойкой, и во второй раз ко мне подходит Долохов. Во избежание недоразумений, прожевав, я сразу спросила:

- Как я называла соратников Дамблдора?

- Э… Олени?

- Верно. Как я тебе назвала в приемной?

- Темным некромантом.

- И что тебе нужно?

- Ничего.

- Хорошо. Я тоже рада тебя видеть, Долохов.

И вернула всё свое внимание к рыбе. Хорошо прожаренная селедка, абсолютно без специй, но зато с солью. Как-то три недели назад у меня закончилась соль, и я неделю ела пищу без нее, это было ужасно. А потом украла из хранилища мешочек и поняла, как мало мы ценим то, что имеем. Воспоминания были еще свежи, и теперь я ела, чуть ли не урча от удовольствия.

Антонин смотрел на меня со всё растущим удивлением и явно был в шоке. Зато я уверена, что это именно Долохов - только он может так удивляться.

Когда доела и почувствовала, что сыта, с удовольствием принялась за чай. Моя тушка вновь лениво растянулась на стойке, внимательно наблюдая за барменом через мутное стекло кружки и чай.

Долохов всё не уходил.

Спустя полчаса мне надоело просто сидеть, послеобеденная истома прошла, и меня потянуло на прогулку. Пытаться украсть что-то в Косой аллее бессмысленно, это я поняла еще перед первым курсом, но можно ведь и просто прогуляться. Да, здесь не так чисто как в Терсо, нет ощущения порядка, как в Белфасте, но есть что-то свое. Волшебное.

- Ты куда?

Что от меня нужно Долохову я не совсем понимала. Ладно, была бы я красивой или следила за собой, но ведь нет же. Я ведь даже не его типаж! Значит, влюбленность исключаем. А дальше - темный лес.

- Гулять.

- Я с тобой, - так решительно и непоколебимо, словно я хотела ему отказать. Ничего не понимаю.

- Пошли.

На Косой аллее мы просто шатались от витрины к витрине, вдобавок я любовалась архитектурой, а Антонин старательно за мной повторял, но в его глазах не было смысла, он смотрел, но не понимал. Реддл, Малфой, Мальсибер и Эйвери абсолютно случайно шли таким же маршрутом. В результате, когда мы подошли к Гринготтсу, я решила прервать наше замечательное молчание, потому что такое времяпрепровождение меня напрягало. Вспомнив одну прочитанную этой зимой книгу, я, указывая на здание Гринготтса, выдала на одном дыхании:

- Ты видишь перед собой замечательный образчик магического классицизма начала пятнадцатого века. Архитектор данного здания неизвестен, но по ряду незначительных деталей - ассиметричные колонны, малозаметные капители, аккуратный балкон без каких-либо живых существ и отсутствие на фасаде украшений, маскирующих руны, крайне популярные тогда, - я могу смело заявить, что это здание проектировал кто-то из братьев Фальцетти, знаменитых архитекторов того века, что прибыли к нам из далекой Италии.

Степень офигения моего попутчика показалась мне недостаточной, и я продолжила с еще большим энтузиазмом:

- Если мы посмотрим направо, то сможем заметить Портал и стражей, охраняющих его, данный ход ведет в малоизвестный жилой квартал Косой аллеи, куда, начиная с шестнадцатого века, каждый благородный род, имеющий дом в Лондоне, считал престижным создать запасной выход. Потому в народе этот проулок называют “Тысячей дверей”, многие из них не работают или сбоят из-за не очень хорошего состояния дома. Войти туда могут лишь члены тех родов, что имеют там дверь. Тебе интересно?

По мере моего монолога глаза у Долохова все расширялись, и он явно не понимал при чем тут все это. Вдруг он вздрогнул, дернулся и я, на всякий случай, незаметно достала палочку. С видимым усилием Долохов наконец взял себя в руки и ответил:

- Ага. А ты откуда всё это знаешь?

- Архитектура Британии. Издание десятое с дополнениями. Хранится в Хогвартской библиотеке.

- А я думал, ты только о магии читала…

- Отчасти так и есть, - Долохов пошел в сторону “Дырявого котла”, а я за ним. - Но это так скучно, читать всё время одно и то же.

- Вот как? И в чем еще ты разбираешься?