оСТИХондроз без права на лечение!

В развороченном бурей быте

Я пытаюсь собрать осколки.

Чтобы не было кривотолков,

Роюсь тщательно в грязном корыте.

Из него я полжизни вкушал,

Чтобы жить, повседневную пищу.

Брюхом сыт. Но в душе я нищий.

Лишь сейчас осознал: оплошал!

Мне бы счётчик скрутить, обнулить,

Возвратиться к своим истокам.

И спросить я хочу у Пророка,

Жить по-новому, или не жить?!

Скажут мне, ни к чему изменяться.

В жизни нет устоявшихся мнений.

Стоит ли в круговерти сомнений

За былое в надрыв извиняться?

Истоптав и обувь, и ноги,

Испытав в пути все что можно.

Надо трепетно и осторожно

Не сломаться в конце дороги.

И никто не подскажет, где данность.

Сам кумекай, мозгами раскинь.

В поднебесье заветную синь

Поднимайся, отбросив всю странность.

Как итог – на незнакомой платформе!

Поезд мой, постояв, ушёл.

Я другой не искал. Захотел бы – нашёл.

И не надо сочувствий. Я в норме!

***

Нам бы всем остановиться,

Замереть, прочувствовать, сознать,

Все что рядом, нет не повторится,

Даже если сильно пожелать.

Так спеши и радуйся сегодня!

Надо с честью жизнь свою прожить.

Что случится – воля лишь Господня.

Завтра просто может и не быть.

***

Вот родился человек.

Закричал, задёргал ножками.

Одеяло жизни шьёт

Маленькими стежками…

…Время раз, и пролетело,

Жизнь прошла стремительно.

На стене напишут мелом:

«Жил ты отвратительно!»

В муках мать тебя родила,

Веря – трудоголика.

А в итоге получила

Только алкоголика.

Мать уйдёт. Она не вечна,

Как источник доброты.

В этой жизни быстротечной

Не задержишься и ты…

***

Время пришло – довольно,

Бежать не могу дальше.

Я умираю. Мне больно,

Но жить не хочу в фальше.

Все что прошёл – со мною.

Былого не изменить.

Вопрос не даёт покоя:

Стоит ли дальше жить?

Я ведь личность, не быдло,

Жить привык не для галочки.

Мне прогибаться обрыдло

Перед теми, кто ноль с палочкой.

***

Заревели корабельные турбины,

Вал гребной вращая неустанно.

Покидаю дом, но как-то странно

Радость есть, а грусти нет в помине.

Уходил в поход я на полгода

От друзей, от дома, от семьи.

Где-то там за краешком земли

Защищал покой советского народа.

Боевые вахты – выше сил.

Долг стране мы честно отдавали.

Ничего взамен не получали,

Не боясь ни славы, ни могил…

За вечную любовь!

Свой первый шаг я сделал в Ленинграде.

Затем здесь рос, работал и творил.

Теперь горжусь, как был бы горд награде,

Что называюсь именем твоим.

Меня бросали в центр и в глубинку.

Жизнь круто испытала на излом.

Друзья ушли – не проронил слезинку,

Хотя грустил: и ныне, и в былом.

И не хочу быть с возрастом плаксивым,

Не стану вам душой кривить,

Я все же прожил жизнь свою красиво,

И мне не стыдно в вечность уходить.

Но даже там, за гранью бесконечной,

В который раз уж вновь и вновь,

Встав на прикол стоянки вечной,

Мой главный тост – за вечную Любовь!

Все мы – пешки!

Вся страна в дерьме собачьем.

В смысле переносном и прямом.

Видно жить не можем мы иначе,

Все что лучше оставляем на потом.

Тужась, напрягаемся, рвём жилы,

Верим, будет жизнь, как у Богов.

А на финише, куда с трудом доплыли, -

Груда обещаний и долгов.

Я смотрю печально иль с усмешкой

Из-под холмика земли.

В этой жизни все мы пешки.

Лишь в мечтах мы – только короли.

Выстрел в Ильича

Кто-то грохнул сгоряча

В бронзовую спину Ильича.

Но даже выстрел психа-дурака

Не сбил вождя с броневика.

Он на Неву взирает, как и прежде

В своей безудержной надежде,

Что мы сумеем без царей

Жить на Земле и лучше, и мудрей.

***

Я не думал, что столь прелестно

Ожиданье весеннего действа.

На подтаявший снег без злодейства

Обращаю свой взор повсеместно.

На сосульки, звенящие струи,

Пенье чьё покоряет сердца.

Только вместо стихов – ПУЭ,

Нормативная жуть без конца.

А ведь хочется Байрона, Свифта,

Ну и русской немного прозы.

И поверьте, это не поза,

Это тайна души мелким шрифтом.

PS: ПУЭ – правила устройства электроустановок

***

Рябово, Тосно, Пупково –

Сплошное российское сходство.

Я в электричке, что рвёт пустоту,

А за окном бестолковые

Посёлки и садоводства.

Хочется острым взором

Увидеть причудливость мест.

Не суждено мечтаниям сбыться.

И я наблюдаю с позором

Серость сплошную окрест.

Вот новая станция – Чудово.

Надо лишь восхищаться,

О других позабыв навсегда.

Но люди бегут и отсюда,

Никак не желая остаться.

Сколько таких полустанков

Промчимся мы утром ранним.

С болью в душе наблюдая

Державы былой останки,

А ныне – среду обитания.

***

В шелухе взаимных отношений

Не копайтесь долго.

Слишком много разных утверждений

В рамках жизненного долга.

И не знаешь, как же быть?

Мой совет довольно прост:

Встать во весь свой статный рост,

Плюнуть сочно, и забыть.

Вексель есть. И предъявлен к оплате…

Мне мамуля грозила пальчиком.

Хоть и рос я тихим молчальником.

«Будь хорошим, – просила, – мальчиком,

Станешь позже большим начальником!»

Я в слова эти верил клятвенно.

Строго правилу этому следовал.

Шёл вперёд на ногах на ватных я.

Только рок злой меня преследовал.

Как ни рвался, всегда осаживали.

Не высовывайся – грозно требовали.

Не затем мы тебя выхаживали,

Час придёт, будешь очень востребованным.

Жизнь прошла. На её закате.

Я скажу вам, едва дыша:

«Вексель есть. И предъявлен к оплате.

Только в банке нет ни гроша!»