Осторожно, альфонсы, или Ошибки красивых женщин

Закрыв глаза, я слегка поджала губы и подумала о том, что то, что происходит сейчас, творится со мной впервые. За эти чувства я готова отдать все на свете. Только бы они не прошли, потому что чем сильнее ты любишь, тем сильнее потом боль потери. Я вспомнила, как совсем недавно Игнат баюкал меня, словно малышку, гладил по голове и играючи целовал в ушко. А еще я вспомнила о том, как однажды я очень сильно заболела ангиной и у меня началась лихорадка. Я лежала в своей спальне вся бледная и горячая и смотрела глазами, полными мольбы, на сидящего рядом Бориса.

– Борис, умоляю, не уходи, – шептала я, облизывая высохшие губы. – Я не могу оставаться одна. Мне страшно! Мне кажется, я сгорю.

– Малыш, не обижайся, но я должен уехать. Я буду тебе звонить, – говорил Борис виноватым голосом и поглядывал на разрывающийся от звонков телефон. Видимо, это звонила обеспокоенная жена.

Температура ползла вверх так стремительно, что он сам не на шутку испугался и вызвал «Скорую». Врач сделала мне укол, положила на стол упаковку таблеток и сказала, что если мне станет хуже, то необходимо будет вызвать «Скорую» еще раз, и тогда мне придется ехать в больницу. При этом медики настоятельно рекомендовали Борису не оставлять меня одну и уехали. Все это время Борису на мобильный названивала жена, он заметно нервничал и смотрел на часы, выжидая момент, когда ему наконец можно будет уехать. Наконец, не выдержав нервного напряжения, Борис все же отвел взгляд в сторону и сказал, что ему пора уезжать, обещая мне звонить как можно чаще. Тогда я взяла его за руку, заплакала и сказала ему о том, что мне страшно оставаться одной. Я просила его не уезжать, дождаться того момента, когда высокая температура хоть немного спадет и я смогу уснуть, но Борис ерзал, сидя на кровати, и нервно по телефону объяснял своей супруге, что у него важная встреча и он скоро приедет. И он уехал. Он уехал, несмотря на мои слезы, мольбы и уговоры. Он уехал, а я осталась одна и завыла белугой от одиночества, страха и внезапно навалившейся на меня болезни. Борис чувствовал свою вину и пытался ее загладить своими частыми звонками, но я решила, что в данной ситуации будет намного лучше, если я не стану брать трубку. Что я и делала.

Немного поспав, я посмотрела на часы, вышла на балкон и увидела, как к зданию нашей гостиницы подходит Игнат. Красивый, высокий, загорелый, плечистый, с широкими скулами и коротко подстриженными шелковистыми волосами, с потрясающей улыбкой. Заметив меня, он помахал пляжным полотенцем и поднялся в номер.

– Кристи, а почему ты не в кровати?

– Устала валяться.

– Лучше пару дней поваляться в кровати, чем перенести болезнь на ногах. Ты проголодалась?

– Я бы что-нибудь съела.

– Тогда обед тоже заказываем в номер.

Игнат принял душ, надел махровый халат и восхищенно посмотрел на сервировочный столик, уставленный разнообразными яствами, который по первому зову привезли из гостиничного ресторана.

– Боже мой, наверное, все это чертовски вкусно!

Игнат вновь кормил меня, как ребенка, и поглаживал мою спину.

– Отлежишься еще денек и будешь в полном порядке.

– Как море? – спросила я и бросила в сторону Игната ревнивый взгляд.

– Море сегодня шикарное: слегка штормит. Я люблю неспокойное море.

– Как женщины?

– А при чем тут женщины? – лукаво спросил меня он.

– Как они на тебя реагировали?

– Кристи, но ты же сама знаешь, как бабы на меня реагируют. Когда я прохожу мимо, они открывают от удивления рот, хватают меня за плавки и падают без сознания, – громко рассмеялся Игнат.

– Ты это серьезно говоришь? – заметно напряглась я.

– Шучу. Дурочка ты моя, ну неужели ты не поняла, что мне, кроме тебя, никто не нужен.

– Это правда?

– Истинная правда, – улыбнулся Игнат и принялся кормить меня окрошкой.

– Знаешь, просто у меня никогда не было настолько красивого мужчины, да еще такого опытного.

– Опять ты про моих бывших женщин… Мы же с тобой договорились. Никаких женщин не было, нет и не будет. На этом свете существует только одна женщина – это ты.