Осторожно – дети! Инструкция по применению

Вот сейчас я села работать, уложив детей спать. И немедленно у них начались жажда, голод, понос, температура, важные разговоры, появились записки для учительницы, подписи на бланках на прививки, внезапно нашедшаяся кукла, которой прямо сейчас и ни минутой позже нужно сшить трусы и платье. На кукольные трусы пошла моя лента для волос – Симе она всегда нравилась. Пришлось разрезать и раскроить. Я забыла, как шьются трусы – взяла дочкины, всерьез думала, распороть или нет, нарисовала на бумаге выкройку, плюнула, сшила, как смогла, прорезав дырки для ног. Но забыла главное – у таких кукол-пупсов всегда огромный живот, и трусы не налезают. Пять минут пыхтела, пытаясь запихнуть пупсино пузо в трусы. Сшила новые – побольше. Опять не пролезло. Сшила панталоны, изрезав почти всю ленту. Трусы налезли, слава богу.

– А платье? – Дочь не желала ложиться, пока ее кукла ходит в одних трусах.

Так, платье. Как это было в детстве? Шили мешок, делали прорези для рук и по горлу продевали нитку, затягивали – получалось жабо. Сшила, продела. И опять забыла, что куклина голова имеет такое же свойство, что и живот, – не пролезает. Опять нарисовала эскиз, плюнула, вырезала из остатков ленты прямоугольник и вдруг вспомнила главный секрет – платье на пупса нужно надевать через ноги, а не через голову! Тогда пролезет. Подумала, что нужно будет попробовать натянуть так свое платье, которое я люблю, но которое трещит уже у груди.

Наконец уложила дочь с пупсом спать. Автоматически подписала все бумажки, которые подсунул мне сын, не читая. А ведь надо было прочесть, чтобы узнать, что меня ждет. Или лучше не знать?

– Мам, в слове «мышцы» на конце «и» или «ы»? – спросил сын.

– «Ы», конечно! Или «и»… – ответила я, лихорадочно соображая, что надо посмотреть в словаре. – Нет, конечно, «ы». Что-то я устала сегодня. А откуда вообще взялся вариант с «и»?

Потом сидела над листочком, на котором написала мышцы в двух вариантах – с «ы» и «и» на конце. И долго разглядывала, сомневаясь. Сын уже давно спал, в очередной раз убедившись в том, что мать не только в математике, но и в русском ничего не понимает.

Однажды меня спросили, писала бы я о детях, не будь их у меня? Нет, не писала бы. И эту книгу я писала как мама, обычная мама, которая каждый день в одиннадцать вечера то шьет трусы для куклы, то варит кашу, то доделывает за сыном эскиз по рисованию. Как мама, которая стоит над новой юбкой-пачкой для занятий балетом и не знает, то ли ее гладить, то ли сама отвиснет.