Осторожно, мужчина твоей мечты!

— Ай, чёрт, — слышу я и, выглянув из-за складок платья, вижу его хмурое лицо.

На мой вопросительный взгляд, он обиженно потирает ушибленный зад:

— Вроде бы и машина не маленькая, а развернуться негде, — бурчит Лёшка, но тут же возвращается к прерванному занятию, лукаво подмигивая, — мы так просто не сдадимся, верно, Маринка? Я просто не вынесу второго фальстарта…

Откинувшись назад, на спинку кресла, я смеюсь, чувствуя его губы на своём теле:

— Щекотно, — сообщаю его возмущённой физиономии, нависшей надо мной спустя пару секунд, — ничего не могу с собой поделать.

— Ах, вот оно что, — Лёшка понимающе кивает и, коварно улыбаясь, добавляет, проведя ладонью по моему животу и остановившись у заветного местечка между ног: — тогда, наверное пора прекратить…

— Нет… — выдыхаю, понимая, чувствуя, в чём именно заключался изощрённый план его мести. Он сводит меня с ума… Один из его пальцев, отодвинув полоску трусиков в сторону, находит ту самую, заветную точку тела, а второй проникает внутрь, прямо в горящее огнём лоно, жаждущее принять его мощную плоть.

— Теперь тебе не смешно? — шепчет, целуя мочку моего уха и тут же шутливо её прикусывая.

Я поворачиваю к нему лицо, нахожу его губы и упиваюсь новым поцелуем, полным страсти и взаимной неприкрытой жажды…

Его пальцы двигаются внутри меня, распаляя до изнеможения, заставляя громко шептать его имя, повторять снова и снова:

— Лё-ё-ё-ша…

— Да, малышка, — закрывая мой рот поцелуем, он продолжает сладкую неистовую вакханалию на виду у всего мира. В любой момент нас могут застать врасплох, отчего я чувствую ещё больший азарт и нетерпение, подаваясь ему навстречу, буквально умоляя о близости, рыча от восторга и предвкушения.

Мои трусики летят прочь, как и мысли обо всём, что не касается Лёшки и его волшебных пальцев…

Поглощённая наслаждением и изучением его тела, я не замечаю, в какой момент он высвобождает своё естество от одежды. Только когда его вздувшееся от напряжения достоинство мягко упирается туда, где только что орудовали умелые руки, из моей груди вырывается громкий, полный призыва и сладкой неги, стон Я выгибаюсь на сиденье больше не замечая окружающих нас препятствий и тесноты, и он, не в силах сдерживать свою мощь, рывком входит на всю глубину.

— Да-а-а, — вскрикиваю прямо в его приоткрытый от блаженства рот, ощущая, наконец, долгожданную наполненность внутри себя, — да-а-а…

Мои руки проскальзывают под его рубашку, изучают твёрдую, словно выкованную из стали, грудь, живот, касаются каждого мускула его обнажённого торса. Всё ниже и ниже… И вот я достигаю цели: обхватываю основание его плоти рукой, слегка сжимая её, и двигаюсь вместе с ним вперёд-назад, чувствуя приближение оргазма, откидывая голову назад, задыхаясь от накатившей эйфории.

Он снова и снова подаётся назад, чтобы через секунду вернуться, вырывая из моих лёгких остатки воздуха, переходящие в стоны удовольствия.

— Ещё, — едва слышно молю, притягивая его к себе, — прошу…

Лёшка скалится, словно дикий зверь, глухо рычит, уткнувшись мне в шею и троекратно усиливает свой напор. В следующий миг мои руки безвольно соскальзывают на сиденье, а по телу пробегает волна неистового удовольствия. Мужчина мечты присоединяется ко мне почти сразу, рвано выдыхая в самое ушко:

— Я уверен…

Глава 8

— Тебе действительно нужно уезжать? — поинтересовалась, поправляя на себе одежду, хотя это было практически бесполезно: любой, кому я повстречаюсь вне салона авто, сразу поймёт, что к чему. Волосы дыбом, платье измято, губы припухли от многочисленных поцелуев… К тому же мы умудрились потерять мои трусики. Включать свет я запретила, а в сумраке и на ощупь найти нижнее бельё не удалось.

— Да, — Лёшка застегнул рубашку и, приподнявшись над сиденьем, стал заправлять её в джинсы, поясняя: — У нас происшествие. Банкомат обчистили, а Павел Валерьевич улетел на отдых. Мне нужно приехать, подписать протокол, ну и узнать, что к чему. Я попытаюсь сделать всё максимально быстро и вернуться сюда.

Он обернулся и, подавшись вперёд, легко поцеловал меня в нос:

— Мне жаль, но работу никто не отменял.

— Это уж точно, — я нашла в себе силы улыбнуться, — она отнимает у нас драгоценное время, но заставляет ценить даже минуты личного счастья.

Лёшка выключил радио, завёл машину и снова обернулся:

— А знаешь, мой дорогой философ, предлагаю продлить удовольствие нашего общения. Поехали в Москву вместе? — в ожидании ответа, он протянул руку назад, достал свою куртку, неизвестно когда им туда заброшенную, и подмигнул: — Накинь на себя, на улице холодно.

— Спасибо, — искренне улыбнувшись, помолчала секунду, а потом счастливо взвизгнув, бросилась ему на шею, снова сбивая ручник. — Конечно, я поеду с тобой! Только переоденусь и придумаю, что сказать родителям.

Мы снова поцеловались. На этот раз нежно, даже игриво.

Стук в окошко с его стороны застал нас обоих врасплох. Отпрянув в сторону, я сильно ушибла плечо и зашипела от боли.

— Жива? — Лёшка протянул руку и аккуратно тронул меня за колено: — Сильно ударилась?