Осторожно! Сбежавшая невеста

– Еще чуть-чуть и я совсем про-о-оснусь, – широко зевнув, Женя поежился и сложил руки на груди. – Подарок тебе, точно говорю.

Сказал и снова затих. Но сказал же! Поэтому я, подскочив на ноги, рванула на третьей космической в свою спальню, схватила там подушку и плед и поскакала вниз. Устроить спящего поудобнее и открывать подарочки!

Кинув подушку на диван, мягко подтолкнула Женю в бок и, дождавшись, когда он устроится на диване, обхватив руками мою подушку, даже накрыла его. После чего с чистой совестью сгребла все, что было на столе, и, бережно прижимая к груди сокровища, на цыпочках пошла к выходу из дома. Пусть спит. Не знаю, когда и куда он успел смотаться, но купить сухую акварель, – на минуточку, профессиональную, – как и бумагу, и акварельные карандаши, и…. О-о-о, даже думать не хочу, сколько Женя потратил денег на всю эту красоту, но точно эти покупки были сделаны не в магазинчике в деревне.

Уже выйдя из гостиной, я подумала, что лучшего времени для благодарности не найду. Спасибо сказать я, конечно, всегда успею, а вот…

Вернувшись в комнату, подошла к Жене и, наклонившись, поцеловала его в уголок губ.

– Ты замечательный!

Ну кто бы мог подумать, что не только спящие красавицы просыпаются от поцелуев, но и красавцы тоже.

Женя так неожиданно распахнул глаза, что я чуть не отшатнулась от него, испугавшись. Но кто бы мне позволил? Две сильные руки поймали в капкан и мужские губы самым наглым образом поцеловали меня. Куда там мне с моим скромным сворованным поцелуем. Женя действовал быстро и куда как более решительно. Его поцелуй был мягким и манящим, но при этом он лишил меня воли и способности не то что сопротивляться, думать! Я только и смогла, что негромко застонать, отдаваясь ощущениям.

К сожалению, поцелуй был коротким, оторвавшись от моих губ, Женя дождался, когда я открою глаза, и, чмокнув меня в нос, хриплым голосом посоветовал:

– Беги, Марин, – видя мое непонимание, криво усмехнулся и пояснил, – ты же рисовать собиралась? Беги рисуй, невеста, пока мы не наделали с тобой глупостей. Видит бог, я не железный.

Что мне оставалось делать? Прикрыв глаза, я глубоко вздохнула и, прежде чем сбежать, как и советовал этот удивительно добрый, щедрый и понимающий мужчина, еще раз мимолетно поцеловала его, а потом сорвалась. Я действительно убегала. Прежде всего от своих желаний!

Дальше день прошел для меня как в тумане. Обосновавшись в беседке, я без устали рисовала, отдавая всю себя цветным пятнам на бумаге. Пятнам, рассказывающим о моих приключениях после знакомства с Женей.

Что только я ни успела изобразить. Чего только стоил целый лист, украшенный быстрыми зарисовками. Вот я лечу со ступеней ЗАГСа, вот плачу в машине, а тут с лопатой и в свадебном платье ем морковь. Рядом Женя, изображенный короткими штрихами, но в наброске так легко угадывались и его хитрая ухмылка, и внимательный взгляд. А вот поросята. Их я рисовала акварельными карандашами и тут же размывала легкую штриховку, создавая эффект потекших красок. Лес с грибами, и снова мужская фигура рядом с деревьями. Закат над озером и радуга, которая берет свое начало из воды. Каждый прожитый день, каждое мое яркое воспоминание отразились на бумаге. Где-то цветом, где-то простым карандашом.

Каждый раз, когда я брала в руки краски, я успокаивалась. Каждый раз и сегодня тоже. Все ушло на второй план. Осталась лишь я и линии, послушные моей руке, раскрывающие слишком много личного, оставляя след на бумаге.

Я не обращала внимания ни на что вокруг, вся отдалась процессу. В какой-то момент рядом со мной появился поднос с кувшином сока и стакан. Рядом заботливой рукой были разложены пироженки. А чуть позже мои плечи укутал тонкий тканевый плед. Кажется, кто-то меня целовал в макушку, но разве это все было важно, если на плотной бумаге с зернистой поверхностью оживало одно из самых волнительных воспоминаний? Обнаженный мужской торс с капельками пота, условно изображенная банная лавка, а рядом лежит веник с березовыми листьями, я не рисовала лицо. Оно мне было ни к чему, но фигуру выписывала со всей тщательностью, на которую была способна. Закончив рисунок, довольно вздохнув, откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Думала, что на минутку, а оказалось, что провалилась в глубокий сон.

Правда, пробуждение мое было не из приятных!

– Ух ты, смотри, как она умеет.

– Ага, твоя Вась Вась в конвульсиях бы билась и пятерки ей ставила бы, не то что тебе за твои художества!

– Борька, щас в глаз дам!

– Ща сам получишь! О, смотри, наши поросята! И пришло ж ей в голову их рисовать, лучше бы меня нарисовала.

– Да тебя то что рисовать, морду твою наглую, а вот меня могла бы. Ну или Жеку нарисовала бы. Он мужик классный, конечно.

– А вон, думаешь, не он на том рисунке?

– Да не, головы-то нет, точно не он.

– Ну хотя да, Женька не такой мускулистый, не то что папка наш.

Назойливый шепот медленно проникал в мое сознание, не давая спокойно спать. И ладно бы только шепот! Его бы я как-то переборола бы. Но вот неожиданный водопад, который полился мне на грудь, я проигнорировать никак не могла!