Осторожно, сказка!

— А мы Сестрицы-Капризицы… Сестрицы-Капризицы, — растянули в улыбке лягушачьи рты девчонки. — Твои капризы — вот кто мы!

У Ванечки от удивления глаза на лоб. Как же так? Капризицы? Упрямцы? Ну покапризничал, поупрямничал — и все прошло. Это же просто так, ничто — одни настроения. А они, эти… живые!

— Мы живые! Мы живые! — радуются уродцы. — Мы твои упрямки! Мы твои капризки!

— Долго мы у тебя в шкафу жили, — говорит уродец. — Этот скверный Серафим шагу шагнуть не давал. Трудная была у нас жизнь. Дорого ты нам достался, Ванечка. А теперь ты наш!

— Я не ваш! Я свой — и все тут!

Опять хохочут уродцы. Отсмеялись, командуют:

— Пошли!

— Не пойду.

— Что-о? Никак ты упрямишься?

— Я домой хочу!

— Ага! — закричали Капризицы. — Ты, кажется, капризничаешь?

Подсмеиваются злорадно уродцы:

— С нами этот номер не пройдет. Мы не Ленка.

— Пить хочу! Вот что! — закричал Ванечка. — И никуда не пойду, пока не напьюсь. Газировки хочу!

— Газировки не держим, — подскочила Капризица. — Водичка ключевая — вот она!

Смотрит Ванечка: у девчонки в руках посудинка. Странная такая посудинка: стакан — не стакан, чашка — не чашка, и вроде из темной пластмассы.

— «Не пей, братец, осликом станешь…»

Замешкался Ванечка, не торопится испить заколдованной воды. И слышит издалека:

— Ау-у, Ванечка! Где ты?

Ленка? Ну, конечно, Ленка! Нашла-таки!

— Ты что мешкаешь, Ванечка! — толкает его под бок Капризица. — Не хочешь — как хочешь. Сейчас вылью. Смотри — выливаю.

— Я тебе вылью! — выхватил Ванечка посудинку из Капризицыных рук.

— Ванечка! — подскочила Лена. — Брось… Брось сейчас же эту гадость!

Как бы не так! Заявилась, чтобы командовать. «Выпью ей назло», — решает Ванечка. Но едва поднес посудинку к губам, как в руку ему будто вонзили сто иголок. Выронил он посудинку. Одна капелька и успела проскочить в горло. А Серафим отпрыгнул, припал к земле, глаза огромные — в упор на Ванечку…

— Ах ты, кошак дырявый! — схватил Ванечка палку. А уродцы за его спину спрятались, визжат:

— Бей его! Бей! Бей!

— Ванечка! Опомнись! — вырвала Лена палку, глянула на брата да как закричит:

— Ой-е-ей! Что… что… с тобою? — а сама на его уши показывает.

Ухватился Ванечка за уши — ничего понять не может. Под руками у него что-то длинное, мохнатое, на человеческие уши не похожее. Закричать хотел — голосу нету. Заплакать бы — и слез нету. Вот до чего перепугался. Признаться честно, было тут от чего голоса лишиться.

Лена растрепанная вся. Лента в косе развязалась. На лице слезы пополам с грязью. Смотрит несчастными глазами:

— Что ты наделал, Ванечка!

— Я наделал? Я, да? — не помня себя от злости, закричал Ванечка. — Это ты… ты во всем виновата! Все из-за тебя, противная, вредная, упрямая Ленка! Зачем меня рассердила? Зачем убежать позволила? Попадет тебе от мамы — будешь знать! — и он что есть силы толкнул Лену в грудь.

Вот ведь как на свете бывает! Понимает человек, что сам кругом виноват, — так нет! — мучает за то другого, невиновного.

Но что это с Ленкой? Раньше ведь могла постоять за себя, а сейчас не может. Словно не живая девочка, а кукла тряпичная. Упала и лежит — не движется. Серафим над нею — шерсть дыбом, спина — горбом, урчит угрожающе. Заступник выискался!

Выхватил Ванечка шишку и — в кота. Мяукнул кот и пропал с глаз. Вихрем налетели уродцы, подхватили кто за руку, кто за ногу. И провалился Ванечка в черную черноту, глухую глухоту…

Глава пятая, в которой Ванечку окружают всевозможные ужасы и он пытается спастись бегством

Медленно приходит в себя Ванечка после реактивного путешествия. Кружится голова, слегка подташнивает, в ушах звон. А сквозь этот звон он слышит:

Потолок весь в крови,
Дверь шатается.
За шершавой стеной
Труп валяется.
Как шагнешь за порог —
Всюду кости.
А из окон скелет
Лезет в гости.

Мелодия знакомая, а слова новые — жуткие слова. И поют жуткие голоса. Ванечка сжимает покрепче веки, чтоб не видеть ни костей, ни трупа, ни скелета…

— Раскричались! Голова лопается на части, — слышит Ванечка неприятный скрипучий голос.

— А мы радуемся! Мы радуемся!.. Мы тебе мальчонку добыли! За это ты нас людьми сделаешь! Вот!

— Давай скорее делай!

— Хотим быть, как все люди…

— Скорее! Скорее!

— Ишь вы какие быстрые! Небось — подождете… — отвечает скрипучка.

— А-а! Ты обещала! Ты обещала! Мы так не будем!.. А-а!

Так вот в чем дело! — догадался Ванечка. — Братцы-Упрямцы и Сестрицы-Капризицы расходились. Людьми им сделаться захотелось! А он, Ванечка, значит, вроде платы за то? А его спросили об этом? А если он не согласен? Конечно, он не согласен! Но кто же их людьми сделать может? Та, у которой скрипучий голос?

— Ну и что ж, что обещала, — смеется скрипучка. — А кто вас просил мне верить?

— Обманула! Обманула! А-а-а!..

Что тут началось! Ванечка, конечно, мастер капризничать. Но и он не сумел бы устроить такой концерт, как Братцы-Упрямцы и Сестрицы-Капризицы.

— Кончай представление!