Осторожно: TERRA!

Конечно, и Докучаев, и Вильямс правы: структура важна. Даже безусловно важна. Но еще более важна иерархия почв. Их очень много. Мы упомянем лишь основные: тундровые, подзолистые, дерново-подзолистые, дерновые, перегнойно-карбонатные, серые лесные (здесь около десятка разновидностей), черноземы (тоже десятки), каштановые, буроземы, сероземы, солонцы, солончаки, наносные почвы речных долин, горные (здесь все — от тундровых и подзолов до близких к черноземам, и все в пределах нескольких километров по вертикали от вершины к подошве), красноземы, желтоземы и разные суб- и просто тропические. И каждая из этих почв живет своей жизнью, каждая — что «сложный» ребенок, требующий, как учит современная педагогика, индивидуального подхода. Для почвы это значит и индивидуальный способ регулирования физических свойств. Единственным же орудием, с помощью которого осуществляется это регулирование, является орудие механическое, почвообрабатывающее. Прежде всего — плуг.

Глава 5 Человек идет за плугом

Человек начал обрабатывать землю задолго до того, как задал себе вопрос: для чего он это делает? Философические размышления были, по-видимому, чужды изобретателям мотыги, колеса и топора. Лишь через многие тысячелетия великий француз Руссо оглянется назад, на «общество дикарей», не умевших ковыряться в земле, и горестно воскликнет: «Человеческий род создан для того, чтобы вечно оставаться таким!.. Это состояние является настоящей юностью мира, и все его дальнейшее развитие представляет собой, по видимости, шаги к совершенствованию индивидуума, а на деле — к одряхлению рода».

Пройдет еще всего лишь 200 лет, и американский писатель-фантаст Ли Гардинг вложит в уста своего выдуманного героя, мистера Джонстона, робкую просьбу «чего-нибудь настоящего… Чего-нибудь такого, что бы не было сделано человеком. Что бы не было синтетическим. Вот и все. И не для того, чтобы взять это себе. Я хочу только посмотреть. Хочу убедиться в том, что оно существует… Вокруг себя всюду и везде я вижу мир, созданный руками человека… Город, в котором мы живем, воздух, которым мы дышим, одежда, которую мы носим, даже пища, которую мы едим, — все это продукция нашей замечательной техники. Но ведь где-нибудь должно же быть хоть крошечное местечко, еще не попавшее в ненасытную утробу человеческого прогресса?… Ну что-нибудь такое, что сделано не человеком. Деревья, цветы…»

Поиски мистера Джонстона кончаются трагически: он погибает на искусственной лужайке, среди синтетических цветов и деревьев, погибает, поняв, что и само тело его — тоже искусственное, что он «самый усовершенствованный образчик эволюции — результат развития кибернетики… разум, существующий независимо от своего синтетического тела…»

Преувеличение, скажете вы. Да. Конечно. Но ведь сама возможность такого мрачного прогноза будущего — следствие вполне реальных обстоятельств: человечество все больше изменяет природу, создавая своего рода искусственную среду обитания. Всего через 150–200 лет оно будет производить столько же энергии, сколько получает от Солнца. На Земле существенно потеплеет. Это следствие развития энергетики.

А в начале этого развития — тот далекий момент, когда человек впервые воткнул в землю заостренную палку. Именно тогда и произошел, вероятно, окончательный выбор: Homo sapiens принялся создавать общество, противостоящее природе, основывающееся на использовании искусственной техники. Может быть, это был не единственный путь; другим вероятным вариантом могло быть и так называемое «биологическое общество», вписывающееся в природу, основанное на применении (и переделке «изнутри») естественных «орудий» и «машин», которыми являются растения и животные.

Конечно, не нам судить предков за сделанный ими выбор, тем более что последнего у них, вероятнее всего, не было. Человек не дельфин. И видно, так уж ему на роду было написано: спуститься с дерева, взять в руки палку и оказаться в очереди у магазина «Синтетика» за шубой для жены.

«Булава Скорпиона». Международный скандал из-за тяпки

«Булавой Скорпиона» назвали каменную палицу, относящуюся к раннему периоду древнеегипетской цивилизации — к концу IV тысячелетия до н. э. На ней изображен фараон с мотыгой на берегу канала. Скорее всего он выполняет церемониал «проведения первой борозды» или участвует в торжестве, посвященном закладке новой оросительной сети.

Посмотрите, как несхожа эта мотыга со старинной белорусской тяпкой или со среднеазиатским кетменем. Даже не верится, что подобным орудием египтяне не только обрабатывали землю и рыли каналы, но и использовали его как оружие, в частности, разрушали стены крепостей (последние, правду сказать, были глинобитными). Орудие прямо-таки загадочное.

Кстати, разбираться в подобных технических загадках, доставшихся нам от глубокой древности, пришлось как-то одной авторитетной правительственной комиссии.