Осторожно, тыквочка

Правоохранитель криво улыбнулся, услышав имя. А что? «Зайчик» может быть и фамилией, отморозилась Людмила Васильевна. И, вообще, это ее личное дело. Полицейский кивнул на свой телефон и начал озвучивать номер адвоката-зайчика.

Пожилая женщина снова начала аккуратно стягивать перчатку, чтобы набрать номер. Это все она делала с такой тщательной медлительностью, что полицейский не выдержал, попросил пенсионерку не утруждаться с перчаткой, и сам набрал номер.

– Ярослав Маркович, – как только на той стороне телефонной линии ответили, голос Людмилы Васильевны стал певучим. – Вынуждена вам сообщить, что наше с вами сегодняшнее… – она замялась, глядя на пристально смотрящих не нее мужчин. – Наша встреча отменяется по независящим от меня причинам.

Пока мужчины в комнате озадаченно переглядывались, по ту сторону линии мужской голос уточнял причины изменения планов.

– Ой, мой уважаемый, даже не хочу пересказывать всю оказию, которая со мной приключилась, – вздыхала Людмила Васильевна.

Видно было, что в трубке заволновались. За трубкой тоже очень переживали. Особенно полицейский. Вместо того, чтобы вызвать сюда адвоката, женщина отменяет с ним встречу. Адвокат же настаивал на том, чтобы ему сообщили причину смены планов. И Людмила Васильевна сдалась.

– Не хотела тебе всего говорить, – вздохнула пожилая женщина, и расслабилась на стуле.

Она уже забыла о присутствующих, и очень хотела поговорить с уважаемым Ярославом Марковичем. Присутствующие же навострили уши. Похоже, что старушка сейчас расколется.

– Хотела тебе приготовить картошечку с домашней курочкой. Но какая картошка сейчас в магазине? А ведь у меня на даче без всяких ГМО. А у соседей куры. Пошла к Гале договариваться о курице. Но ты знаешь, оказывается эти животные очень умные. Пока Галя бегала за курицей по двору, я восхитилось ее жаждой к жизни. И решила, что не смогу ее съесть. Курочка-то, какой квочкой была заботливой. И она, как почувствовала. Прям подошла ко мне, и по-дружески прильнула. А тут Галя с топором… и мы с ней…

Пенсионерка всхлипнула и затихла. Полицейский незаметно включил диктофон. Похоже, тут на несколько уголовных дел потянет.

– Что с Галей? – насторожились в трубке.

– Мы с ней договорились, что курицу я заберу живой.

В трубке – облегченно, в комнате – разочарованно выдохнули.

– К бомбе переходите! – потребовал полицейский.

Людмила Васильевна прикрыла телефон рукой и злобно шикнула на того.

– А у меня ведь даже кота нет, – продолжила она свой рассказ в телефон. – Картошку, в общем, без мертвой курицы собиралась сделать. Курицу засунула в сумку к картошке. А она же живая, сопротивляется. Соседка дала какой-то порошок, говорит, будет спать, пока до дому довезу.

– В общем, Люся, я согласен на картошку без курицы, но с курицей, – перебил ее собеседник. – Не переживай.

– Дак, нет же, – возразила Людмила Васильевна. – Это еще не все. Картошка с курицей в сумке осталась в метро. А у них тут какое-то ЧП, все перекрыли. Всем уже сообщила, но никто не реагирует, эвакуируют всех зачем-то. Похоже, что накрылась моя картошка, а курица, так вообще не переживет шока.

Парень вжал голову в плечи, а у полицейского грозно раздувались ноздри в его сторону. Пенсионерка же продолжала свой рассказ, объясняя, что без картошки она тоже не может встретить своего товарища.

– Картошка – это еще полбеды. Потом какой-то мошенник пытался отобрать у меня квартиру, я обратилась к полицейскому, а у них тут целый заговор, оказывается.

Тут у полицейского зашипела рация.

– У нас тут курица по метро бегает, – ржал кто-то.

Парень тихонько привстал и бочком потопал к выходу.

– Стоять! – потребовал полицейский, заметив его телодвижения.

Людмила Васильевна подскочила. А парень сразу начал оправдываться.

– Ну, вы же сами видите, что она странная. В черных очках, перчатках, ведет себя подозрительно, – тыкал на пожилую женщину он.

– И че? – та сообщила товарищу, что перезвонит, и грозно уперла руки в боки. – Где сказано, что запрещено в очках и перчатках? – поинтересовалась она. – А у тебя – кольцо в носу. Может это чека от гранаты?

– Стоп! – вмешался полицейский. – Вы же сами подтвердили, что бомба! – вспомнил он.

Пенсионерка медленно стянула перчатки, потом угрожающе сняла очки. Мужчины почти ахнули. Выщипанные идеально брови, элегантно наращенные ресницы, тени, подчеркивающие цвет глаз. Это, не говоря уже об идеальном маникюре.

– Свидание у меня с другом детства, – заявила Людмила Васильевна. – Не знаю, как вы узнали, что он бывший адвокат… – задумалась на секунду она, а потом махнула рукой. – Визажистка сказала, что это будет бомба. Разве нет? – мужчины испуганно кивнули, заверив ее, что ее макияж – это действительно бомба. – Это вы еще моего платья не видели, – гордо надела назад очки пенсионерка. – Номер визажистки брать будете?

Правоохранитель, криво улыбнувшись, и злобно косясь на парня, кивнул. Людмила Васильевна нашла номер и сказала, чтоб записывали.