Осторожно, женское фэнтези. Книга 1

— Угу, — согласно промычала я. — Поэтому и перевелась.

— Я не об этом. Об убийстве ради спасения мира. Ты не смогла бы.

“Ты никого не убивала, — будто бы говорил он. — Что же тогда ты сделала?”… Дурацкий день! Только и занимаюсь, что додумываю за других окончания фраз!

— Грайнвилль, я… давно хотела спросить, зачем эльфы учатся в академии? — если ему позволено без предупреждения менять тему разговора, то и мне можно попробовать. — Ваша магия принципиально отличается от нашей, и я не думаю, что преподаватели-люди могут вас чему-то научить. Зачем тогда?

Мне вовсе не было это интересно. Не сейчас.

Сейчас хотелось знать, как там Оливер… А Камилла? Вдруг она до сих пор сидит в подвале?

— Согласно седьмому пункту одиннадцатого параграфа мирного договора, заключенного между нашими народами в одна тысяча пятьдесят восьмом году, не достигшие возраста первой зрелости эльфы имеют право на обучение в учебных учреждениях Арлонского королевства наравне с людьми, — без запинки выдал длинноухий. — Под этот же пункт подпадают магические учебные учреждения всех степеней.

Не удивилась бы, если бы он мне полный текст договора процитировал, но это ровным счетом ничего не объясняло.

— Я и не говорю, что вам нельзя тут учиться. Я лишь интересуюсь, зачем? И чему?

— Есть ряд общеобразовательных курсов. История, религиоведение, дисциплины, изучающие быт и уклад различных народов Трайса, эстетические направления, общая химия, алхимия, философия…

- “Мистические существа”? — прервала я Грайнвилля, непонятно, намеренно или нет, избегавшего прямого ответа на мой вопрос.

— Почему ты спросила? — в напевном голосе эльфа почудились новые нотки: словно журчащий по камням ручеек зарокотал, наткнувшись на внезапную преграду.

— Мне нужно подготовить доклад о драконах. Я подумала, вдруг у тебя есть какие-то конспекты.

— Нет. Я не занимался этой темой.

— Почему? Это же интересно.

— Эльфы не изучают драконов, — ответил он ровно. — Мы достаточно знаем о них.

“Эльфы не изучают драконов по человеческим источникам. Мы лучше вас знаем, что и как там было…”

Ну вот, опять!

— Сибил наконец-то дали роль, — сказала я зачем-то.

— Я знаю.

— Откуда?

Грайнвилль неопределенно пожал плечами.

Нелюдь, что с него взять?

Дальше мы просто сидели рядом и молчали. Эльф думал — понятия не имею о чем, но он ведь сказал, что в храме хорошо думается. А я страдала и пыталась подсунуть грызшей меня совести кость в виде всеблагой глобальной цели. Совесть воротила от кости морду и, выпустив кошачьи коготки, скреблась по сердцу.

В конце концов, я не выдержала. Попрощалась с Грайнвиллем, сославшись на срочные дела, неспешным шагом вышла из храма, спустилась по ступенькам, свернула с главной дороги на одну из боковых аллеек и припустила бегом — прямиком на кафедру мистических существ. Если что, снова зайду к профессору Милс. Скажу, что не все книги смогла взять в библиотеке и попрошу посоветовать другие…

Дверь в подвал была открыта.

Когда я пришла, двое парней, по виду — старшекурсники, заносили в хранилище большой стеклянный короб с мумифицированной головой огромной змеи или ящерицы. “Василиск реликтовый”, - значилось на табличке, и я понадеялась, что эта голова — не все, что удалось спасти от того василиска, которого несколько дней назад Элси отправила под окна к ректору.

— Простите, вы не подскажете, где я могу найти мисс Сол-Дариен? — спросила я у парней. Это было рискованно: ведь неизвестно, что случилось с Камиллой, и мое любопытство могло вызвать подозрения, но фантазия выдохлась на придумывании гадостей, как и я сама.

— Еще позже явилась бы, — пробурчал недовольно один из студентов. — Занятия два часа назад закончились.

Второй оказался повежливее:

— Вы с ней разминулись, — сказал он. — Мисс Сол-Дариен ушла полчаса назад. Но это и хорошо, что разминулись: она, мягко говоря, не в духе.

— Злющая, как упырица в полнолуние, — не принял смягченных формулировок первый. — Крови жаждет.

Оно и понятно. Я бы тоже жаждала.

Но хоть из подвала выбралась…

Что делать дальше, я не знала. Не к Оливеру же идти каяться? Может, мне и полегчает, но на отношениях Элси и ректора это поставит жирный крест. И об остальном, об учебе, о расследовании, тоже можно забыть, потому что если выполнять условия — то все три, иначе толку не будет, ни мир не спасу, ни домой не вернусь.

Говорила же Мэйтину, не выйдет из меня спасительница! Вот когда загубить что-нибудь нужно будет, зовите, — это я легко.