Осторожно, женское фэнтези (СИ)

- Она пропустила анатомический практикум, а это - отличная альтернатива, мне кажется - разъяснила леди Райс.

Заведующий откашлялся.

- Можно поподробнее? - попросил он. - С каких пор студенты факультета боевой магии стали углубленно изучать анатомию? Я чего-то не знаю?

- Видимо, да, - улыбнулась наставница. - Того, что мисс Аштон больше не учится на том факультете. Теперь она - моя студентка. Вернее, станет ею, когда сдаст необходимые для перевода экзамены. Пока же у нее подготовительный курс. И во время моих дежурств Элизабет будет здесь, со мной, - на это леди Пенелопа разрешения не просила, просто ставила Грина в известность. - Но ей не помешает понаблюдать и за работой других специалистов, я считаю.

- Это, - палец заведующего указал на меня, - ваша студентка? Вы не шутите?

- Ничуть. Документы оформлены должным образом, Элизабет готовится к экзаменам и, думаю, прекрасно их сдаст. Девушка она умная, целеустремленная и не боится сложностей.

- Хм… Никогда не сомневался в точности ваших оценок, леди Пенелопа, но… Хорошо, если вы считаете, что мисс Аштон нужен подобный опыт, пусть идет.

- Куда? - осмелилась спросить я.

- В морг, - мрачно изрек, глядя мне в глаза Грин.

“Ура! В морг!” - возликовала я в душе. Компания покойников казалась намного привлекательнее и безопаснее проводившего меня подозрительно-задумчивым взглядом целителя.

Моя готовность немедленно отправиться в мертвецкую привела в замешательство леди Пенелопу. Пришлось заверить ее, что подобный всплеск энтузиазма вызван исключительно моей тягой к знаниям, а не какими-то болезненными наклонностями. Я же умная, целеустремленная девушка. Нужно поприсутствовать на вскрытии? Без проблем. Не мне же его проводить. Постою рядышком, сравню увиденное с иллюстрациями учебников. Мертвецов я не боюсь, в отличие от некоторых живых.

Наставница провела мне короткий инструктаж, указав, на что нужно обратить внимание в первую очередь, снабдила карандашом и блокнотом для конспекта и салфеткой, пропитанной чем-то с резким цитрусовым запахом, и отвела в расположенный в подвале морг. Тут было холодно, но светло и чисто, так что никаких негативных ассоциаций не возникло. Даже когда я оказалась в прозекторской, где на столе уже лежал подготовленный к вскрытию труп молодого человека лет двадцати. От мысли, что это кто-то из студентов, стало не по себе, но потом я вспомнила слова леди Райс о том, что его откуда-то привезли, и успокоилась. Хотя странно было, что в лечебницу привезли не больного, а уже умершего человека.

Странность эту разъяснил доктор Кленси, приятный мужчина лет пятидесяти, совмещавший обязанности хирурга и патологоанатома. Оказалось, юношу везли издалека. Везли еще живым, смерть настигла его в дороге, и причину этой смерти сейчас нужно было установить. Доктор предполагал перитонит, на это указывали симптомы, описываемые сопровождавшими больного в лечебницу, и некоторые внешние признаки, как то цвет кожи и вздутый живот покойника, но это предположение нуждалось в подтверждении.

Помимо меня в прозекторской было еще двое студентов-старшекурсников. Их, обрядив в халаты и плотные фартуки, допустили непосредственно к столу и позволили ковыряться во внутренностях, потому на меня, скромно стоящую в сторонке, они смотрели как на пустое место. Зато доктор, вероятно, выполняя просьбу леди Райс, обо мне не забывал. Объяснял, рассказывал, показывал. Ненавязчиво задавал какие-то вопросы, проверяя, насколько я знакома с теорией.

Корректный и доброжелательный, он производил впечатление хорошего специалиста и хорошего человека. Наверное, потому и вскрытие, в итоге подтвердившее его выводы относительно причин смерти, я пережила без проблем. Да, процедура малопривлекательная, но “пациенту” уже не больно. Запах отвратительный, но у меня была салфетка. А доктор выполнял все так четко и аккуратно, комментируя каждое свое действие, что я чувствовала себя как на уроке. Правда, было несколько особо неприятных моментов. Тогда я жмурилась, прижимала салфетку к носу и несколько секунд просто слушала размеренный голос мистера Кленси, призывавшего меня обратить внимание на структуру и цвет тканей или расположение сосудов, после чего открывала глаза, смотрела, запоминала и записывала. Не знаю, можно ли счесть это извращением, но мне было интересно.

- Вы молодец, - похвалил меня доктор Кленси, когда все закончилось. - Еще несколько раз понаблюдаете, и можно будет самой браться за скальпель.

Так далеко я в своих мечтах о карьере целителя не заходила, но за комплимент поблагодарила, и от чашечки чая в приватной обстановке не отказалась. Мне в самом деле понравился этот уравновешенный джентльмен с интеллигентной бородкой и улыбчивыми голубыми глазами. Понравились его добрые шутки, ничуть не похожие на тот циничный стеб, который обычно приписывают патологоанатомам. Понравились обходительные манеры. В его приглашении не было ничего непристойного или двусмысленного: время приближалось к обеду, позади выполненная работа, впереди еще полдня, и может случиться, что на чай уже не останется времени.