Острая любовная недостаточность

– Да какой там бизнес! – Никита усмехнулся. – Стройдвор. Лариса пыталась доказать, что ей цены нет, подняла его, работу организовала. Там и без нее до сих пор как часики.

– Совсем без нее? Или она все-таки контролирует работу?

– Наезжает иногда.

– Значит, контролирует. Деньги оттуда. На содержание банды.

– Я думал об этом.

– Думать мало, надо работать, смотреть, куда деньги ушли. Они, конечно, не пахнут, но след оставляют. Может, по нему на ее подельников удастся выйти.

– Я вообще-то Гурьянова этим озадачил. Не исключаю, что он думает так же, как и ты.

– А Гурьянову доверять можно?

– Большой вопрос.

– Хочешь, я сама посмотрю? Мне нужен полный доступ к бухгалтерии.

– Это через Ларису. Но если я сам тебя отвезу, то можно. Зачем тебе лезть в это дело?

– Поехали! – твердо сказала Марьяна.

– Хорошо.

Никита согласился, но уехать в Горанск так и не смог. К нему пожаловал Гурьянов.

Начальник службы безопасности вел себя вполне естественно, но Никита не мог избавиться от сомнений на его счет. Подозрение усилилось, когда Гурьянов предложил им с Ларисой встретиться и обсудить проблему. Если против нее нет доказательств, то зачем городить огород?

– У нас много врагов, – сказал Гурьянов. – Чем слабее мы, тем сильнее они. Ваш семейный конфликт ослабляет компанию. Возникают бреши в защите. Может, кто-то уже сунул туда лапу и раскачивает нашу лодку. Вас арестуют, вопрос о наследстве зависнет в воздухе, а состояние неопределенности чревато последствиями.

– Как мне встретиться с Ларисой?

– Не знаю, я с ней не говорил. Но если вы скажете, съезжу. Или вы сами. Пока не поздно.

– А может быть поздно?

– Я же говорю, лодку могут раскачать.

– Я должен подумать.

– Вам в любом случае придется встретиться. Завтра. На похоронах.

Никита закусил губу, чтобы сдержать слезы. Смерть отца не была признана насильственной, значит, с похоронами тянуть не придется. Как бы ему пережить завтрашний день?

– Я все организую, – сказал Гурьянов. – Но завтра утром вы должны быть в отцовском доме.

Он ушел, а Никита еще долго выходил из ступора.

Когда он наконец-то собрался ехать в Павелецк, к нему пожаловал Игнат. Охрана не впустила его, но Никита не захотел прятаться за чужими спинами. В дом он Игната не позвал, вышел к нему во двор.

Дул холодный колючий ветер, но Никита не стал застегивать куртку, небрежно наброшенную на плечи.

– Где Марьяна? – Игнат гарцевал перед ним, не в состоянии успокоиться.

– У тебя есть Агата. – Никите самообладание давалось легче. – К ней и езжай.

– А это не твое дело!

– Уже мое. И Марьяна моя.

– Это мы еще посмотрим!

– Посмотришь. На суде. Если хочешь поделить с ней имущество. Если нет, подпиши согласие на развод, и все дела. Она оставляет тебе все.

– А если я не дам согласия? Убьешь меня? Как Ларису?

– Я ее не убивал.

– Но пытался!

– Пошел вон!

– Что?!

Никита ничего не сказал, повернулся к Игнату спиной и направился к подъезду. Он не верил, что тот отпустит его просто так. Поэтому резко развернулся и ударил, когда на плечо легла тяжелая мужская рука.

Но его предплечье вдруг оказалось в захвате, а сам он повалился на землю.

– Гражданин Высоков, вы арестованы по подозрению в покушении на убийство! – громовым раскатом прозвучал голос Карелова.

Майор стоял где-то в стороне. К земле Никиту прижимали спецназовцы. Они же не подпускали к нему телохранителей.

На руках у Никиты защелкнулись браслеты. Бойцы потащили его к машине. Держали крепко, не давали поднять головы, но все-таки он смог бросить презрительный взгляд на Игната.

Если Шуринов знал о том, что Никита покушался на Ларису, значит, он в курсе событий. Если Игнат выманил Никиту на улицу, стало быть, у него договор с ментами. Ну не сука ли он после этого!

Глава 20

Никиту арестовали. Куда его увезли, Марьяна не знала. Но за ним отправились его телохранители, они не позволят Никите пропасть.

Она решила, что ей вместе с ними ехать не стоит. У нее не было никакого желания встречаться с Ларисой. Да и опасно это. Но в квартире у Никиты оставаться нельзя. Опять же из-за Ларисы. Еще приедет и в унизительном тоне потребует освободить жилплощадь. А потом псов своих по следу пошлет.

Марьяна собрала вещи, на лифте спустилась в подземный гараж, где Никита пристроил ее машину.

Там стоял Игнат.

– Сбегаешь? – Он презрительно усмехнулся. – Нашкодила и в кусты!

Марьяна ничего не стала говорить. Она бросила сумку на заднее сиденье, села за руль, но не успела заблокировать дверцы.

Игнат забрался в машину и спросил:

– Не стыдно?

– Стыдно.

– Ведешь себя как шлюха.

– Может быть.

– Даже не знаю, смогу ли я тебя простить.

– Ты должен меня простить.

– С чего бы это?

– Простить и отпустить. Я не смогу с тобой больше жить. Я люблю Никиту, веду себя с ним как последняя шлюха и ничего не могу с собой поделать.

Марьяна знала, что говорила. Жизнь без Никиты теряла всяческий смысл. Лучше с высокого моста сигануть в бурную реку, чем остаться без него.

– Ты знаешь, за что его арестовали?

– Да, он едва не задушил Ларису.

– Едва!.. Он ее задушил. И яму выкопал. Тебя когда-нибудь зароет. Если ты его дождешься.

– Дождусь.

– Ты чокнутая!