Острая стратегическая недостаточность

Даже когда наши инженеры и учёные заведомо превосходят западных, нам оставляют лишь крохи с барского стола. Так, международная космическая станция подчинена планам США. Совместный российско-украинский транспортный самолёт Ан-70 и вовсе разработан по спецификациям, подготовленным армиями Европейского Союза, тем не менее, уже во время его лётных испытаний ЕС решил отказаться от закупок и проектировать машину собственными силами. Европейские специалисты сразу заверили, что их творение будет куда хуже нашего. Но, тем не менее, радостно приветствовали возможность заработать. А европейским армиям всё равно не воевать – так что пусть летают на чём получится.

А многие наши отрасли просто не знают требований Запада. Скажем, там давно уже не просто изготовляют технически сложную продукцию, а сопровождают – силами изготовителя чинят и модернизируют – её на протяжении всего жизненного цикла. Это порою недёшево – но клиенты готовы оплатить удобство. Наши же инженеры и управленцы чаще всего вовсе не представляют себе понятие «жизненный цикл изделия» – не говоря уж об его сопровождении.

Вдобавок многие требования внешних рынков столь радикально отличаются от наших собственных, что сосредоточившись на зарубежных потребностях, мы рискуем ухудшить условия нашей жизни. Например, при средней длине автомобильной поездки, характерной для Западной Европы, выгодно вкладывать огромные средства в поддержание, развитие и совершенствование дорожной сети, а при средней длине, характерной хотя бы для европейской части России (не говоря уж о Сибири), выгоднее на те же средства наращивать проходимость и выносливость автомобилей. Если наши автостроители сориентируются на экспорт – их продукция будет по нашим дорогам бегать хуже нынешней.

Словом, высокие технологии – а с ними и высокая культура, необходимая для их развития, – в наших нынешних узких рамках заведомо нежизнеспособны. Шансы же на расширение этих рамок пренебрежимо малы. В таких условиях сырьевая ориентация остаётся единственным способом выживания.

ИЗ ТУПИКА – ВВЕРХ

Итак, перед нами выстроен очередной тупик. В нынешних пределах – территориальных и демографических – не существует иных путей эволюции России, нежели превращение в сырьевой придаток развитого мира. Но и в роли такого придатка мы просуществуем недолго. Более сильные южные соседи довольно скоро – и без особых помех – сперва возьмут под контроль сопредельные территории, в значительной степени дополняющие нашу экономику, а затем с удовольствием изымут из страны сырьевые регионы, предоставив всем остальным возможность догнивать уже без всяких надежд.

Более того, в стране сейчас не наблюдается ни ясного осознания столь нерадостной перспективы, ни тем более желания как-то её предотвратить. Вообще способность противостоять неблагоприятным обстоятельствам, обращать удары судьбы в источник собственной силы, строить жизнь по собственным планам – словом, все то, что с лёгкой руки Льва Николаевича Гумилёва зовется пассионарностью (т. е. страстностью – но с латинским акцентом) у нас едва ли не полностью утрачена. Последний её всплеск наблюдался в 1985-1991 годах. Но с тех пор даже такие эпохальные события, как обстрел здания парламента в 1993-м и массовое разорение в 1998-м, всколыхнули разве что самую поверхность русского общества. Может быть, не зря его сравнивают с болотом?

Между тем теория изобретательства давно указала: из тупика всегда есть выход. Но в перпендикулярном направлении – ввысь. Россия должна ставить не на выживание в нынешнем виде, а на широчайшую экспансию.

ПАФОС РАСШИРЕНИЯ

Разумеется, экспансию не военную. Правда, в ней Российская империя в своё время вроде бы весьма преуспела. Но если внимательно присмотреться к судьбам земель, присоединённых в разное время, то станет очевидно: прочнее всего в Россию вписались регионы, занятые практически мирно. Скажем, Сибирь мы не столько ЗАвоевали, сколько ОТвоевали у немногих пришлых хищников (вроде хана Кучума, сражавшегося с Ермаком) и покорили хозяйственным освоением. И кто теперь сочтёт Сибирь не российской землей?

К сожалению, подвиги землепроходцев остались почти не воспеты. А уж подвиг русских крестьян, ухитрившихся приспособить к суровейшим сибирским морозам и среднеазиатским засухам десятки культур растений и пород животных, освоенных в умеренной средней полосе, и вовсе не ведом никому, кроме немногих узких специалистов.

Между тем, как отметил Горький, в жизни всегда есть место подвигам.

Например, недавно кто-то из аналитиков изрядно ругал Южные Курилы: мол, и климат на островах очень неудобный для выживания, и землетрясения не прекращаются, и ресурсов маловато, и извлекать их так трудно, что всё равно не окупятся… Он, конечно, изрядно преувеличил: в тамошнем климате немало прелести, антисейсмическое строительство давно освоено, а окупить при современных технологиях можно почти всё. Но даже если бы он был прав, это лишь означало бы: на островах можно создать прекрасный учебный полигон.