Острая стратегическая недостаточность

«… никаких высокоидейных мотивов в европейских войнах против Наполеона Кутузов не видит в принципе. Война и внешняя политика для него вообще дело безыдейное. В событиях наполеоновских войн он видит и учитывает не права и свободы, а борьбу за интерес тех или иных держав; Англия борется против Франции за свой интерес, но интереса России тут нет; иное дело, ежели бы «место» всеевропейского диктатора с падением Наполеона могла бы занять Россия – тогда будет хотя бы предмет для разговора; но падение Наполеона приведёт к усилению не России, а Англии и её «нестерпимого» господства на морях – как же может Россия этому способствовать?! Вся та плоскость, в которой рассуждает об этих делах Кутузов – совершенно та же, в которой всегда вращалась мысль Наполеона. Она чужда всякой идеологии и полностью исчерпывается «реальной политикой» – борьбы национальных организмов за свои интересы, включая гегемонию и преимущества перед соседями. Заодно можно понять, что такое для Кутузова «Россия». Для этой кутузовской «России» нестерпимо морское владычество Англии. Но кому же в России оно было нестерпимо или хотя бы тягостно? Элите и государству? Никоим образом: они продавали Англии сырьё и получали от этого немалые средства. Господство Англии на море государству не вредило и стратегически, так как войны России – войны сухопутные. Купцам? Да, конечно, английское господство на морях не давало даже развернуться русской заморской торговле там, где ей пришлось бы конкурировать с английской (то есть почти всюду). Народу? Прямо народу английское владычество на морях не давало ничего ни хорошего, ни плохого; с точки зрения потенциальных возможностей – чем более развита была бы собственно русская торговля, тем зажиточнее бы жила в конечном счёте страна в целом. Заметим, что вывозить сырьё английское морское господство России нисколько не мешало, даже помогало – мешало оно только развивать национальное производство и вывозить его продукцию!»

Если внимательно изучить материалы того самого английского шпиона Вильсона – а «работал» он весьма эффективно и обладал всей полнотой информации, – то мы увидим: конфиденциально встретившись с французским послом Лористоном, Кутузов собирался заключить перемирие с полным и свободным выводом французской армии из России. Французский император предоставил для этого Лористону все необходимые полномочия. Это был крайне рискованный шаг. Кутузов рисковал своей жизнью. И тем не менее, он попытался это сделать ради того простого народа, который он собирался сохранить.

«Если для генералов такой исход дела мог казаться недопустимо унизительным, если верховная русская власть пришла бы от него в ужас (он совершенно исключал продолжение войны в Европе), то для солдат и для всего народа описанное выше соглашение было бы небывалым, невероятным триумфом Кутузова. К восстановлению европейского равновесия и освобождению европейских монархов от наполеоновского диктата русские солдаты и мужики были совершенно равнодушны. Они готовы были принести любые жертвы, чтобы изгнать захватчиков из своей страны – но после заключения перемирия оказалось бы, что Кутузов обеспечил достижение этой великой цели и вовсе без всяких жертв, что им не придётся больше ни воевать, ни голодать для этого. Новые бои и жертвы в глазах солдат и народа с этого момента становились бы совершенно ненужными и прямо преступными, а Кутузов, который обеспечил освобождение без крови, поднялся бы в их глазах как народный спаситель и заступник, как вождь и отец солдатам, на недосягаемую высоту»[16].

Если бы в полной мере воплотился план перемирия Наполеона с Кутузовым, ещё неизвестно, чем бы закончилась битва при Ватерлоо. Возможно, Ватерлоо не состоялось бы вообще, а Россия избежала бы ужасающих катастроф в своей истории. Авторы считают: допустив войну с Наполеоном, российская власть открыла дорогу вторжению Хитлера[17] через 130 лет. Ведь хронической слабостью царской России было и оставалось научно-техническое и промышленное отставание. Именно это отставание закрепилось на целый век вследствие «неправильной» войны 1812-го года.

Но правильная или неправильная война, а 1812-й год – победа не только русской армии, хотя сейчас говорят только об этом. В целом 1812-й год подтвердил то, что говорил ещё Сунь-цзы: правильная стратегия всегда переигрывает правильную тактику. И 2012-й год должен быть юбилеем прежде всего не Бородинского сражения, а российской стратегии и российских стратегов.

УГЛЕВОДОРОДНАЯ СТРАТЕГИЯ

Нефть – товар не обычный. Нефть – товар стратегический.

Министр нефтяной промышленности Саудовской Аравии Ахмед Заки Хасанович Ямани

ДЕРЖАВЫ ВЕЛИКИЕ И ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЕ