Острее змеиного зуба

— Нет! — Я выбежал из бара, чтобы встретиться с Уокером. Он намеренно не обращал на меня внимания, продолжая разговаривать с Коллекционером, тогда я схватил его за плечо и развернул лицом к себе. Не знаю, кто из нас был удивлен сильнее. Давно уже никто не осмеливался так обращаться с Уокером. — Нельзя устраивать сражение армии Лилит и твоей армии, — я вложил в свои слова всю силу, которую только мог. — Так ты уничтожишь Темную Сторону. Никто не победит. Я видел это.

— Ты уверен в этом? — спросил Уокер.

— О да. Я разговаривал с людьми в будущем, людьми, которые это пережили. Это были единственные оставшиеся в живых. Ты узнаешь ряд имен, если я назову их, но поверь, Уокер, на самом деле ты не хотел бы этого знать. Поверь, армия здесь не поможет.

— Тогда что ты предлагаешь? — сказал Уокер, и, клянусь, его голос звучал так же спокойно, вежливо и цивилизованно, как и всегда, словно я только что не разбил вдребезги его последнюю надежду. — Что еще, кроме сражения, мы можем предпринять?

- Ты должен что-то сделать, — в голосе Мерлина не было ничего, кроме резкого скрежета. — И лучше тебе сделать это в ближайшее время. Мои щиты непрерывно атакуют. Я не знаю, сколько еще смогу их поддерживать.

Я оглянулся. Я действительно не заметил древнего колдуна, сидевшего, ссутулившись, в одиночестве за столиком в углу. Он выглядел очень старым и очень усталым, даже для полуторатысячелетнего трупа. Его серое лицо обвисло, алое пламя едва тлело в его пустых глазницах.

— Мешать Лилит, удерживать ее — это все, что я могу, — сказал Мерлин, даже не взглянув на меня. — И это выжимает меня насухо, Тэйлор. Мне нужно мое сердце. Еще есть время. Найти мое украденное сердце, принеси его сюда, вложи его обратно в мою грудь, и я снова стану Могуществом. Я смогу снова вернуть себя к жизни, возродиться в славе и встретить Лилит лицом к лицу.

— Вряд ли, — ответил я. — Ты — единственное порождение Сатаны, рожденное, чтобы быть Антихристом. Я не рискну выпустить такоена Темную Сторону.

— Давай, обвини меня в подноготной моей семьи! Кому, как не тебе, знать, что мы не всегда дети наших родителей. Ты хочешь, чтобы я просил, Тэйлор? Так я прошу! Не для себя, а для Темной Стороны. Для всех нас.

— Я не могу этого сделать, — ответил я. — Я знаю, где твое сердце. И нет способа, которым я мог бы достать его для тебя.

— Тогда все мы мертвы, — сказал Мерлин. — Мертвы и пр окляты.

— Послушай, если он не может защитить меня, то я убираюсь отсюда к чертовой матери, — сказал Коллекционер. — Да ладно, Генри, я согласился прийти сюда только потому, что ты гарантировал мне, что в этом баре безопаснее, чем в любом из моих убежищ. Я согласился спасти Тэйлора только потому, что ты сказал, что он жизненно важен для нашего выживания.

— Заткнись, черт тебя возьми, — рявкнул я, чувствуя, как внутри меня растет гнев. — Тебе не на что жаловаться, Коллекционер. Не тогда, когда, по-любому, ты сам виноват во всем происходящем! Ты сделал возможной Работу Бабалон, которая вернула Лилит из Лимбо! Ты свел вместе моих отца и мать, сделав тем самым возможным мое рождение!

Коллекционер не смотрел мне в глаза. — Я заблуждался, — сказал он наконец. — Я думал, что поступаю правильно.

— Оставь Марка в покое, — сказал Уокер, выходя вперед и становясь рядом с Коллекционером. — Мы все тогда думали, что поступаем правильно. Включая твоего отца. Мы даже не могли предположить, что может слечиться что-тио подобное… Ты странно смотришь на меня, Джон. Что случилось?

— Просто мне пришла в голову одна мысль, — сказал я. Я чувствовал, как моя улыбка превращается в широкий оскал, а сам я больше не ощущаю усталости. — Я — Джон Тэйлор, помните? У меня всегда есть трюк в рукав. А этот — просто красота! Это способ остановить Лилит, не прибегая к сражению. Все, что нам нужно сделать, это собрать вместе тех троих, кто изначально вызвал Лилит через Работу Бабалон, заставить их заново запустить заклинание, затем повернуть его вспять, отправив Лилит обратно в Лимбо! Двери, созданные вами с помощью Работы остались открытыми, так?

— Ну, да, — ответил Уокер. — У нас больше не было возможности их закрыть. К тому времени, когда мы осознали, что дверь не закрылась сама собой, мы трое расстались, решив никогда больше не работать вместе. Этого бы не случилось, если бы двери имели значение, но они были только чуть приоткрыты, незаметно ни для кого, кроме нас троих. Никто больше не мог ими воспользоваться. Вход для Лилит был настроен на нее, только на нее.

— Но вы втроем, работая вместе, могли бы перезапустит магию, — сказал я. — Распахнуть дверь настежь, выдавить Лилит сквозь них в Лимбо и закрыть за ней дверь! Это сработает! Что скажете?