Острие копья

Пропустив О'Грэйди вперед, я вышел вслед за ним и плотно притворил за собой дверь. Я представил себе, как Вульф начнет сейчас громыхать дверцей сейфа, но ничего подобного не последовало. Поэтому, чтобы чем-то занять уши разочарованного сыщика, я завел с ним разговор. Однако Вульф очень быстро снова пригласил нас в кабинет. Он стоял у стола, держа в руках жестянку из-под табака и конверт, в который я вложил газетные вырезки и фотографии. Все это Вульф протянул сыщику.

– Желаю успеха, мистер О'Грэйди. И прошу поверить в искренность моих заверений, что, если нам станет известно что-либо, могущее вам помочь, мы сообщим вам незамедлительно.

– Премного обязан. Хотелось бы верить, что будет так, – ответил О'Грэйди.

– Будет, мистер О'Грэйди. Именно так и будет.

Сыщик ушел. Когда за ним захлопнулась входная дверь я прошел в гостиную и смотрел в окно на его удаляющуюся фигуру, пока она не скрылась из виду.

– Эдакий вы хитрец, мистер Вульф! – воскликнул я, вернувшись. Лицо мое расплылось в довольной улыбке.

Складки у его рта чуть разгладились, а это означало, что мой шеф улыбнулся.

– Надеюсь, что вы что-нибудь оставили? – все же не удержался я.

Вульф молча полез в карман жилета, вынул небольшой клочок бумаги и протянул его мне – это была одна из вырезок, которую я нашел в верхнем ящике бюро в комнате Маффеи. Я и не подозревал, что Вульф обратил на нее внимание, ибо вчера он едва взглянул на то, что я ему принес. А сегодня из-за нее он затеял эту комедию с выдворением нас с О'Грэйди из комнаты. И все только для того, чтобы оставить эту вырезку!

Я еще раз прочитал ее: «Уезжающему на постоянное жительство в Европу мастеру по металлу на выгодных условиях предлагается работа. Требования: умение проектировать и конструировать двигательные механизмы. Обращаться в газету „Таймс“, Л-467».

Я прочел вырезку дважды, но она по-прежнему ничего мне не говорила.

– Что ж, – сказал я, – если вы хотите окончательно связать это с намерением Маффеи уехать в Италию, я могу еще раз съездить на Салливан-стрит и упросить Анну вернуть нам чемоданные наклейки. Допустим, что эта вырезка что-то вам и говорит, но как вы узнали, что она в этих бумагах, когда вчера вы даже не взглянули на них? Вы что, читаете, не глядя? Клянусь, вчера… – Но тут я остановился. Конечно же, он все просмотрел и все прочитал. Я улыбнулся. – Понятно. Вы просмотрели все еще вчера, когда я отвозил Анну домой.

Он ответил не сразу. Лишь обойдя стол и усевшись снова в кресло, он не без ехидства воскликнул:

– Браво, Арчи! Браво.

– Ладно, – ответил я и сел напротив. – Могу я задать вам несколько вопросов? Есть три вещи, которые мне хотелось бы знать. Или вы предпочитаете, чтобы я ушел гостиную и выполнял там свои домашние задания? – Самолюбие мое было задето, как всегда в тех случаях, когда меня ловко обводят вокруг пальца, а я и не замечаю, как это происходит.

– Никаких домашних заданий, Арчи, – ответил он. – Садись в машину и отправляйся в Уайт-Плейнс. Если твои вопросы не отнимут много времени…

– Не отнимут, но я могу подождать с ними, раз есть задание. Поскольку речь идет об Уайт-Плейнс, следовательно, я должен проверить, насколько сильно продырявлен Маффеи и прочие детали и обстоятельства, которые, с моей точки зрения, не представляют никакого интереса.

– Нет, черт побери! Прекрати высказывать свои догадки в моем присутствии. Может статься, ты когда-нибудь и станешь похожим на О'Грэйди, но не будем торопить время и приближать эту перспективу.

– Он вовсе не плохо поработал сегодня утром, – возразил я. – Прошло всего лишь два часа между тем, как по меткам на одежде он установил личность убитого и узнал о телефонном разговоре.

Вульф покачал головой.

– Нет, туговато соображает. Итак, твои вопросы?

– Подождут. Если это не Маффеи, то что нам нужно в Уайт-Плейнс?

Вульф снова одарил меня подобием улыбки, но на этот раз она задержалась на его лице подольше. Наконец он сказал:

– Есть возможность заработать деньги. Тебе что-нибудь говорит такое имя – Флетчер М. Андерсон, или надо лезть в твою картотеку?

– Думаю, говорит, – хмыкнул я. – Только на этот раз прошу без всяких «браво». 1928 год, помощник окружного прокурора по делу Голдсмита. Год спустя переведен в провинцию и стал прокурором округа Вестчестер. Может признаться, что чем-то обязан вам, лишь при закрытых дверях, и то шепотом. Женился на деньгах.

Вульф одобрительно кивнул,

– Все верно. Ты заслужил свое «браво». Арчи, но я обойдусь без ответного «спасибо». В Уайт-Плейнс ты найдешь Андерсона и сделаешь ему одно весьма интригующее и заманчивое предложение. Во всяком случае, я так думаю. А сейчас я жду посетителя, который должен появиться с минуты на минуту.

Сложным обходным маневром он, изловчившись, сунул руку в карман жилета и извлек оттуда платиновые часы. Сверившись с ними, он сказал: