Остросюжетный детектив

— Я — итальянка… Речь шла о любви, о романтике, о несчастной женщине… Потом я пожалела о сделанном, потому что здесь же оказалась и другая женщина… которая тоже любила этого молодого человека — уже много лет… и пошла ради него на большую жертву… эта женщина тоже была артисткой и танцевала вместе с этим молодым человеком, а потом вышла замуж за старого, безобразного редактора газеты только для того, чтобы у Додди было много-много денег. Речь идет о миссис Вилльерс, той самой, которая исчезла… Перед этим она была у меня, плакала, падала в обморок. Тот молодой человек еще в Сингапуре бросил ее ради другой, и у нее не осталось ничего, кроме старого, нелюбимого мужа и… Она сказала, что напишет мужу той другой, потому что она не может без Додди…

— Грешники, заслуживающие адского огня…

— Si, si… теперь и я это понимаю… но в Сингапуре я все это видела в романтическом свете. И миссис Вилльерс все равно бежала бы так или иначе… Я не сказала полиции то, что я знаю… потому что эта грешная женщина живет здесь под псевдонимом, сказала, что ее фамилия Гулд. Она хочет убежать с этим молодым человеком, а ведь у нее такой чудесный малыш… Вот это я и хотела вам рассказать и попросить помочь советом: как я должна поступить?…

Феликс, позабыв о своем собственном положении, тихонько стоял в темной ванной, откуда было слышно каждое слово.

Советы миссионера не интересовали молодого человека, и он вновь выбрался на пожарную лестницу, чтобы продолжить отчаянную охоту за одеждой. Еще одно темное окошко ванной. Он, крадучись, пробрался к нему… Прислушался… Спрыгнул в комнату и испуганно застыл на холодных плитках паркета…

Комната была отделена от маленького салона одной лишь портьерой. В салоне кто-то как раз включил граммофон…

Miss Otis regrets she is

Inable to lunch to day

— Выключи ты эту проклятую музыку, — сказала белокурая, полная женщина в вечернем платье.

В этом номере жил фабрикант мороженого Хиллер со своею женой. Один из некоронованных королей Америки.

— Не указывай, что мне делать, Мей… — ответил он, продолжая повязывать галстук.

— Постыдился бы лучше! Что обо мне будет думать прислуга! Ты же флиртуешь с горничной. А еще американский миллиардер!

Хиллер, насвистывая, надел смокинг и поправил узел галстука. Его жена сорвала с головы украшенную алмазами заколку ценой в верных десять тысяч и швырнула ее в граммофон.

— Отвечай мне!.. — закричала она тоном базарной торговки. — Я тебе не комнатная собачка! Ясно?!

Хиллер с равнодушным видом закурил сигарету.

— Не кричи, пожалуйста, — ответил он скучающе, — ты не за стойкой бара.

— Подлец! Если тебе не нравится, что я была кассиршей, надо было жениться на какой-нибудь аристократке. Да только кто пошел бы за такого базарного зазывалу? Из тех, что кривляются перед ларьками… Ты и сейчас остался тем же, что и был: мелким лавочником! Несмотря на все твои миллионы.

Хиллер, насвистывая, посмотрел на часы. Граммофон продолжал свое:

Miss Otis regrets she is

Inable to lunch to day

Его жена швырнула на пол вазу, и ее пухлое, начавшее уже увядать, кукольное личико исказилось от ярости.

— Мерзавец! Зазывала! Тебе бы в тюрьме сидеть!

— Пожалуйста, без скандалов, — негромко сказал Хиллер, — потому что…

— Ударишь меня?!.. Ты на это способен! Фу!.. Рыцарь для горничных.

— Слушай, Мей, прекрати-ка это… Горничная ничем не хуже, чем шофер… Мой собственный шофер. Ты думаешь, что я совсем уж идиот?…

— Мерзавец! Я тебя засажу в тюрьму за клевету… — И она рванула с себя великолепное парижское платье, разодрав его чуть не напополам…

…Феликс поспешно сбежал.

Снова по нему хлестал дождь, а издалека глухо доносилось сквозь ливень, что:

Miss Otis regrets she is

Inable to lunch to day.

Глава 35

…Он снова был в ванной. Оттуда он осторожно пробрался в темную спальню. И…

…Из соседней комнаты кто-то вошел. У него хватило времени лишь на то, чтобы прижаться к стенке за шкафом. На пороге стояла горничная в аккуратном чепчике, залитая светом из соседней комнаты. Там сидели три женщины. Молодая и красивая графиня Ольга Петрова — известная теннисистка, Урсула Гугерсгейм, по крайней мере, семидесятилетняя вдова барона фон дер Фрюварта, и Хельга Йоринс — шведка, автор многих работ по метафизике, основательница индийского движения Обновления Душ. Сухопарая седая женщина в черной блузке с высоким воротником и пенсне, Хельга Йоринс (основательница движения Обновления Душ) как раз говорила горничной:

— Вода в ванной должна иметь сорок градусов…

Бежать Феликс не мог, потому что горничная вошла в ванную. Зашумела вода. Гостьи начали прощаться.

— Я пришлю вам эту настойку, — сказала Урсула Гугерсгейм (вдова барона фон дер Фрюварта). — В такую сырую погоду человек должен беречься от ревматизма.

— Это так мило с вашей стороны… — ответила Хельга Йоринс — Спасибо… Примите, дорогая, в знак благодарности мой скромный труд «Величие и бессмертие женской морали».

— Спасибо. Вы тоже идете, графиня?