Остров

         Изысканные вестибюли с портиками, ступенчатые площадки, стенные росписи лишь повторяли или продолжали то, что она видела в подземных храмах острова.  Скоро Речел стало ясно, что все, что хранилось в музее Ираклиона или уже было воссозданным  в самих дворцах Крита, оставалось лишь жалкими крохами по сравнению с богатством, которое   скрывалось в подземельях их острова. Каждый подлинный фрагмент живописи, каждая статуэтка или изысканный кувшин, увитый изображением морского чудовища, воскрешал в памяти стенные росписи, скульптуру и утварь найденную ими. 

        Теперь она не сомневалась, почему Георг посвятил первое плавание  этому острову.  Все сокровища Крита    были лишь малыми фрагментами грандиозного полотна найденного ими в Храмах, отвоеванных у моря на забытом острове.

 Георг понимал, что младшие дети, да и Речел в силу своего образования мало знали о том периоде истории, и поэтому много цитировал   античных авторов упоминавших Крит. Рассказывал об Артуре Эвансе раскопавшем Кносс  и Федерико Хольбере работавшем в Фесте.

       Свои беседы грек продолжил уже на яхте, когда после короткой утренней экскурсии, «Ариадна» покинула Крит и  взяла курс к берегам уже знакомого острова. Он понимал, что молодые де Гре со временем должны будут стать самыми близкими помощниками старших сестер, и поэтому хотел возбудить в них искренний интерес к тому, чем те занимались  в подземных храмах. Его стремление подвести итог увиденному, создать определенную систему знаний получаемых молодежью, такие беседы сделало традицией, которой придерживались и во всех последующих плаваниях по историческим местам средиземноморья. 

       Он рассказывал уже не только об Эвансе, но и о Генрихе Шлимане задолго до него, раскопавшего Трою и Микены. И в Микенах, и в Трое влияние Крита было на столько очевидно, что Эванс и его последователи  с полным правом ввели в научный оборот понятие крито-микенская цивилизация.

       Все это дало Речел повод задать вопрос, который возник у нее еще при посещении дворцов. Она довольно хорошо знала Грецию  и помнила, что все основные достопримечательности, на которые обращали ее внимание там, чаще всего были развалинами   храмов посвященных разным божествам. На Крите ни одного  храма ей не показали. Упоминали об отдельных культовых местах или помещениях, но храмов не было. Не было понятно, и каким богам они поклонялись. Обстановка университетского семинара явно поощряла к диалогу, и она решилась.

       - Георг это все интересно, он я не понимаю вот чего. Все мифы говорят о богах и героях. Царь Крита Минос, Тесей, Ариадна все они герои этих мифов, но где храмы богам, без которых эти мифы не возможны? В Греции эти храмы везде, а здесь о них даже не упоминают. И кто были эти боги? - Неожиданно для себя Речел задела тему, которая стала основным направлением изысканий, которыми собрался заниматься Георг в этом плавании.

       Грек явно не ожидал такого вопроса. Девушка мыслила гораздо глубже, чем он думал.

       - Речел, ты умница! Историю Крита нам донесли мифы классических эллинов, и они населили этот мир своими богами, но «народы моря» поклонялись не им, точнее не совсем им. Их боги были старше почти на тысячу лет и эти боги в лучшем случае стали прообразами тех богов, которым поклонялись древние греки. Впрочем, следы этого можно найти в мифах тех же греков.

       - Мифы древних греков прекрасны! – присоединилась к беседе  Бет. - Но, похоже,  они просто вольный пересказ или даже сочинение более поздних авторов. То, что мы видим в нашем святилище, плохо им соответствует.

      - Да по моемому совсем не соответствует, – не сдержалась Речел:

      - В мифах много двусмысленностей, но такой явной сексуальной распущенности, как та которой пропитана вся обстановка наших храмов, нет. Я бы не стала показывать их детям. – И увидев, что младшие де Гре обиженно насупились, спохватилась. -  В конце концов, Маргарет и Вивьен  уже взрослые, но Берти?

 Георга явно развеселила реакция девушки, и он решил сразу же подчеркнуть свою позицию.

       - Милая моя, ханжеская мораль нашего  общества пропитала все. И извините тебя тоже. Это не твоя вина – скорее беда. Собственно с этим я и Бет боремся уже много лет.

       А Берти? Он видит только историческую правду. И ему и нам важно в результате понять, что же мы нашли. В одном я уверен, что перед нами историческая правда без купюр. К сожалению,  современная европейская культура встретит нас с нашим открытием в штыки.