Остров

Черт, даже в самых диких снах Фрэнку не могло присниться, что Джейк будет сидеть рядом, когда он будет принимать ванну, страдальчески глядя на хозяина сквозь облако пара. Фрэнк вытянулся в ванне, закрыл глаза и попытался расслабиться в теплой воде. Только дайте мне отдохнуть минут десять от всего этого, пожалуйста, подумал он. Если вы не даете мне спать, то хотя бы позвольте мне спокойно принять ванну. Он старался не слушать, как они ходят по кухне прямо под ним. Их здесь нет, сказал он себе, нет, черт побери! Я один в своем собственном доме. Но это было не так.

Ужин. Прямо как фермер, сидящий за кухонным столом со своей большой семьей. Даже Эллен присоединилась к ним, шумно, с жадностью набросившись на еду. Он понял, что она действует ему на нервы тем, как она сопит и чавкает, макает хлеб в чашку. Отвратительная девчонка, совершенно неуправляемая, избалованная. Если бы она была моей дочерью... Нет, ради Бога, лучше умереть!

– Это было великолепно. – По крайней мере, готовить они умеют; на это он не мог пожаловаться. – Я... хотел...

– Да, Фрэнк? – Саманта внимательно смотрела на него – они все на него уставились – а Эллен глядела с ненавистью.

– Нам кое-что надо выяснить, – сказал он, пожалев, что его слова прозвучали менее уверенно, чем ему хотелось.

– Возникла какая-то проблема? – Саманта была абсолютно спокойна, голос ровный, с лица не сходит улыбка.

– Да, возникла! – Фрэнк с трудом оторвал взгляд от пустой тарелки и оглядел их всех по очереди, затем вновь посмотрел на Саманту. – Я думаю, вы мне солгали вчера вечером, Саманта. Вы все – одна семья.

– О, но я думала, что мы вам так и сказали! – она широко открыла глаза в невинном удивлении.

– Нет, не так, – резко ответил он. – Вы сказали, что вы – вожатая скаутов...

– Но я действительно вожатая! – возразила она с оттенком негодования.

– И что Эллен с вами только потому, что ее родители уехали. – Как ты с этим справишься, добавил он про себя.

– Они и уехали, – последовал незамедлительный ответ. – Ее дедушка и бабушка, мои родители. Может быть, я непонятно выразилась. Эллен – моя младшая дочь, обычно она остается с ними, но на этот раз они уехали. Вот я и прихватила ее с нами. Это отвечает на ваш вопрос, Фрэнк?

– И они все – ваши дочери? Почему же с вами тогда нет других девочек?

– На это существует простой ответ, – Саманта откинулась на спинку стула, зевнула, прикрыв рот ладонью. – Наш отряд скаутов за последние два года уменьшился числом, что очень неприятно, учитывая население... Вулвергэмптона. Я уговаривала своих девочек продолжить деятельность, но нынче весной мы обнаружили, что кроме нашей семьи никого больше не осталось. Я отказываюсь закрывать нашу организацию, и мы упорно продолжаем работать. Правда, девочки?

– Да, Саманта, – опять этот дурацкий хор школьниц.

– Они всегда называют меня так, – пояснила она с улыбкой. – Я думаю, так лучше, мы, знаете ли, очень дружная семья.

– А ваш мух остался дома – он все это время один? – Фрэнк внимательно наблюдал за всеми ними и заметил, как они быстро переглянулись.

– Мой муж умер, – ему показалось, что глаза ее заблестели в свете лампы. – Он погиб в дорожной аварии.

– О, простите, – Фрэнк в замешательстве уставился в свою тарелку и слегка задрожал. Вдова и вдовец под одной крышей, и при нынешних обстоятельствах, – сочетание нехорошее.

– Да, мы и у вас кое-что хотели спросить. В кладовой, кажется, не так много запасов еды. Может быть, у вас еще где-то чулан с едой, Фрэнк?

– Боюсь, что нет, – ответил он. – Все, что у меня есть – в холодильнике и в морозильнике. Да и там не очень много. Я жду парома. В первую очередь, чтобы избавиться от вас, подумал он.

– О Боже! – Саманта скривилась. – Тогда будем надеяться, что запасы скоро прибудут, а то нам угрожает голод. Но, я думаю, вы же сможете подстрелить пару гусей или кроликов.

– Я мог бы, – Фрэнк взглянул на Эллен и встретился с ее злыми глазами. – Если у меня будут патроны.

– А что, у вас и патроны кончаются? – Саманта выглядела озабоченной.

– Осталось не больше десяти патронов, и я не могу гарантировать, что каждым патроном я застрелю гуся или кролика. Я не такой хороший стрелок, – сказал он.

– Я думаю, что мы всегда можем зарезать овцу, если будет уж такое ужасное положение, – тихо, почти шепотом сказала Дебби.

– Нет! – заверещала Эллен и стала колотить кулаками по столу так, что задрожала посуда. – Я вам не позволю! Я лучше буду голодать. Если вы убьете овцу, я брошусь со скал в море!

– Эллен! Не смей так говорить! – Саманта повернулась к девочке. – Это совершенно ужасно. Ты же знаешь, что не сделаешь этого...

– Сделаю, и ты это знаешь! – Эллен отбросила стул, пробежала по комнате, бросилась на свой матрас и отвернулась к стене.

Саманта посмотрела на Фрэнка, и впервые он заметил огонек страха в ее темных глазах: «Знаете, она это может сделать. Что бы не случилось, даже если будем голодать, нам нельзя убивать овцу».

* * *