Остров - 2

Уложив кости в стенную нишу, мы вместе с Шером поднялись наверх, оставив бойцов осматриваться и собирать добычу. Напарника трясло, и нужно было что-то делать с этим. Поговорить, как-то успокоить или хотя бы просто посидеть рядом. Не знаю. Сергей считает, что всё со временем придёт в норму, но вот только когда оно наступит, это самое «со временем»? И каким после этого станет малыш? Что окажется нормой? Слышишь, партнёр? Что?..

Первый

А хрен его знает. Повзрослеет — это однозначно. Резко повзрослеет. Скачком. Если, конечно, не сломается. Хотя не должен — мрявов хорошо делали, качественно. И психика у них крепкая. Правда, это у взрослых, а тут… Да что я, так-перетак, себя успокаиваю?! Работать надо! Ра-бо-тать! Слышь, партнёр?

Взгляд со стороны

— Шер, не бери в голову. В конце концов, лично тебя сделали папа с мамой. А вообще, ты даже гордиться должен, — Кас, устроившись на большом чёрном гранитном блоке, бывшем когда-то частью прикрывавшего вход в могильник портика, ухватил напарника за пояс и усадил рядом.

— Кас, чем гордиться? — «Ну, хоть отвечает, а не молча глазами хлопает», — мелькнуло в голове Людоеда. — Нечем тут гордиться. Других боги создали, а нас…

— Э-э-э! Не скажи-и-и! Ты так говоришь, потому что не знаешь, из чего создали других боги.

— А какая разница?

Казус нахмурился. Что в этом мире существовали обезьяны, он знал — и в общеимперском, и в каххарском имелись слова, обозначавшие этих животных. Вот только одно дело — знать слово, другое — объяснить кому-либо его смысл. Припоминая всё, что когда-то видел в зоопарках, кино, на фотографиях, он начал задумчиво крутить кольцо смотрителя, не отводя при этом взгляда от напарника. Вдруг глаза мрява удивлённо расширились, мохнатая физиономия стала какой-то смущённой, и Шер отвернулся. После минутного созерцания собственных сапог шассак с явным трудом выдавил из себя:

— Извини, Кас. Я… я не знал, что у вас такие предки.

Двое

— Сергей… это… ну… Ты уверен?

— В чём?

— Что нас… ну… из этого?

— А что тебе не нравится?

— Ты ещё спрашиваешь?! Да это же… да…

— Тише, партнёр, тише. Не нервничай так. Это только теория. Правда, одна из самых распространённых, но только те-о-ри-я! Понимаешь?

— Нет, но… Не знаю…

Второй

Теория. Теория, гоблины её сожри! Какая, к Тьме, теория?! Оскорбление это! Да чтобы мы из… этих… вонючих, грязных… этих… Ну партнёр! Ну выдал!.. Что?.. Да я этих твоих учёных!.. Да не буду я успокаиваться!..

Первый

Да уж. Правильно кто-то сказал, что во многих знаниях много печали.* Теперь, к примеру, одному за нас стыдно, другому — обидно. Ага. А куда денешься? Жизнь это. Самая обычная жизнь. Где-то хреновая, где-то наоборот. Вот такие дела… Слышь, партнёр, я тут сейчас молодому объяснять буду… Ага, именно: ты тоже прислушивайся.

— Понимаешь, Шер, предков нужно стыдиться только тогда, когда ты точно знаешь, что они сделали гадость…

* …во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь. Соломон. Екклезиаст, 1:17,18

Второй

Помнится, однажды партнёр ругался, что из нормального человека превращается в политика. Правда, тогда это было из-за рассуждений, как кого лучше использовать. Сергею не нравилось, что он начинает об этом думать. В тот раз мы долго говорили об этих самых политиках. Мы вообще долго говорим обо всём, что касается нашего выживания. Так получается. Боюсь, что и теперь так получится. Потому что партнёр опять ведёт себя, как политик, уговаривая нас с Шером. Потому что по-другому не получается. И я это понимаю. И всё равно… это… психую, вот.

Первый

Ну что? Подведём итоги? Поездка оказалась полезной во всех смыслах. Хотя и страшно геморройной. Тоже во всех смыслах. Ну, во всяком случае, во многих. Итак. Во-первых, нам добавилась очередная большая забота — одно дело знать, что нужна школа магов, совсем другое — когда она, школа эта, из довольно абстрактной проблемы, которую можно хоть и не надолго, но отложить, превращается в насущную, требующую немедленных действий и денег.

Во-вторых, мы получили персонального мага-репетитора — пожилого (ну, или далеко не молодого) тёмного, примкнувшего к отряду не из-за того, что мы все ему нравимся или приключений захотелось, а по приказу старичков. Из чувства долга, так сказать. Этакий чемодан без ручки, блин: и выбросить жалко, и таскать неудобно. Держится особняком, на остальных смотрит с каким-то недоумением. Короче говоря, не часть команды, а кто-то прикомандированный. Временно. А жаль.