Остров - 2

— А зачем? Они и так от каждого рыка под себя гадят, вы же сами видели, уважаемый Людоед. Туда самое отребье собрали. Их разгонять надо и новых набирать, но городскому совету это не выгодно, — угу, я бы даже сказал — удобно. Особенно тем, кто с портом дела ведёт. И Низгатору нашему — в том числе. Наверняка. Да и гоблин с ними. Этим пусть правитель занимается. Если захочет. Мы потом, в крайнем случае, просто придём и убьём особо обнаглевших. Или ещё смешнее, как любит Сергей говорить, сделаем: назначим главным этого самого Низгатора и намекнём, чтобы взятками с казной делился, а то сейчас такая куча денег мимо проходит!.. А что? Сергей, а Сергей? А знаешь, что я придумал?

Первый

Как-то бестолково мы к этому храму шли! У меня тут мысль умная появилась. Про магию. И каждый раз, как я пытался её думать, начинали говорить о чём-нибудь важном. Ага. И приходилось слушать, отвлекаться. А потом думать заново. Потому что пока говорили, я успевал забыть, до чего додумался. А потом ещё и партнёр со своей умной мыслью влез… Н-да.

Двое

— А теперь скажи, почему то, что ты придумал, не годится.

— Опять урок?

— И это тоже. Но ещё я хочу понять, насколько твоя идея хороша.

— Угу. Значит, сказать, что мы получим и что потеряем?

— Именно.

— Та-ак… Получим мы своего человека, деньги… М-м-м… какой-то порядок…

— Уже неправильно.

— Почему?

— Человек. Какие недостатки у Низгатора?

— Не захочет из Прибрежного уходить, потому что свой магазин любит.

— Ну-у-у, я бы сказал, что вытащить его оттуда будет трудновато. Но не это главное. Подумай.

— …

— Его отношение к Храму.

— Н-да. Забыл. Получится, что не мы будем иметь нашего человека, а Храм — своего.

— Во-от. А дальше — ещё вывод: обижать этого торгаша тоже не в тему. Он нашему клану может быть полезен. И отношения деловые уже установлены…

— Всё, понял. Плохая у меня идея получилась.

— Да идея-то, в общем, нормальная. Хреново только, что нам не подходит.

Второй

В храме пошло примерно так, как партнёр и думал: и не поверили, и поклясться заставили, и иголки воткнули… А потом удивлённо пялились на живых нас, потому что, как выяснилось, яд был быстродействующий. А мы в это время облизывали кровь с руки и ругались, что иглы толстые и тупые. И механизм плохо отрегулирован. Потому что колоть до крови нельзя — подозрительно очень. Что самое смешное, кроме храмовников при всём при этом ещё и прихожане присутствовали. Немного — десятка полтора-два — но были. И теперь по городу слухи про жрецов имперского Храма пойдут, как про мошенников. А вот про наших…

Взгляд со стороны

— Ну что, почтенные, — Казус, слизнув очередную каплю крови, выступившую на исколотой ладони, оскалился в сторону четырёх младших жрецов главного храма Амены, тесной кучкой стоявших в пяти шагах от алтаря, — теперь ваша очередь клясться.

— И в чём же мы должны клясться, уважаемый? — один из четвёрки храмовников, то ли самый бойкий, то ли оставшийся замещать отсутствовавшего главного жреца, откинул капюшон рясы и демонстративно оглядел Людоеда с ног до головы.

— В том, например, пока ещё почтенный, — добавлять сарказма в голос Кас умел не хуже, — что не знали об иглах в алтаре.

Служитель, немного подумав, кивнул, сделал несколько шагов вперёд, пройдя мимо любезно посторонившегося Казуса, возложил правую руку на алтарь и громко произнёс:

— Клянусь, что не знал об иглах в алтаре храма!

Ничего не произошло. Присутствующие в главном зале, затаившие было дыхание, задвигались, поглядывая на Людоеда. Но тот только безразлично пожал плечами:

— Ну, значит, вам повезло. Следующий, пожалуйста.

Уже принёсший клятву жрец торжествующе усмехнулся и сделал шаг, чтобы уступить место своему товарищу, но был остановлен собственной рукой, не пожелавшей отрываться от полированного дерева.

Первый

А кто сказал, что будет легко? Имея дело с таким заср… э-э-э… шутником, как Лигас Хитроумный, ожидать следует любой пакости. Что мы и сообщили несчастному. А заодно пояснили присутствующим, что теперь алтари на ложную клятву могут отреагировать самым непредсказуемым образом. Точку же в этой трагикомедии поставил Кастониус, заявивший во всеуслышание, что жрец, принёсший ложную клятву на алтаре Всех Богов, автоматически становится отступником и подлежит суду Трибунала Храма. И кивнул своим охранникам.

Поправка! Кастониус поставил не точку, а запятую, потому что оторвать завравшегося бедолагу от деревяшки не смогли и чернорясые. Ни с первой попытки, ни со второй. Среди внимательно наблюдавших за этим прихожан кто-то даже хихикнул, но тут же осёкся: храмовники могли и обидеться!

Второй