Остров

– Верно. – Вид у нее был явно обиженный. – Но он меня никогда и пальцем не тронул. Ты, наверное, пошутил. Чтобы папа?.. Он со мной провел воспитательную беседу. После которой я почувствовала себя подлее змеи. А я ведь и не прикасалась к той проклятой кукле. Вы бы видели тогда Тельму. Она так гордилась тем, что ей удалось всех провести, а на меня навлечь гнев отца.

– Ты с ней поквиталась? – оживился я. Кимберли как-то странно на меня посмотрела – словно заподозрила что-то неладное.

– Э, к чему ты клонишь?

Слова застревали в горле, но мне все же удалось выдавить их из себя.

– Она сказала, что ты часто ее била.

– Что?

– Что ты... ты всегда принуждала ее бороться с тобой. Бросала ее об пол и делала разные удушающие приемы... чтобы она кричала и молила о пощаде... и всякое такое.

Криво улыбнувшись, Кимберли покачала головой.

– Ей бы это очень понравилось.

– Ты никогда с ней не боролась?

– Она на пять лет старше меня. И всегда намного больше весила. К тому же у нее садистские наклонности. Я ни за что на свете не стала бы с ней бороться. Единственный раз, когда мы действительно с ней сцепились, я дернула ее за волосы, а она ткнула мне в руку карандашом. И он вонзился в меня. Пришлось ходить в больницу на уколы.

– А она говорила, что ты постоянно с ней боролась.

– Неужели?

– Ну да.

– Может, в какой-нибудь другой жизни... Меня так и подмывало продолжить и объяснить, что они делали это голыми и к ним присоединялся их отец – что поединки были чем-то вроде садистских сексуальных развлечений.

Но я уже понял, что Тельма, должно быть, придумала всю эту историю о борцовских сражениях.

– Значит, вы тут прошлой ночью обсуждали мои выдуманные поединки с Тельмой?

– Ну да.

– Зачем она тебе такое рассказывала?

– Не знаю. Мы просто разговаривали. Я почувствовал себя загнанным в угол и жалел, что вообще завел разговор об этом. Впрочем, у меня отлегло от души, когда стало ясно, что Тельма все наврала. А если она соврала насчет борьбы, разумно было бы предположить, что и истязаний и кровосмесительства на самом деле тоже не было.

Еще я чувствовал себя немного обманутым и немного разочарованным. Какая-то часть во мне тогда вроде как возбудилась, представив, как Кимберли занимается подобными делами. И все же я испытал главным образом облегчение.

– У нее должны были быть мотивы, – наседала Кимберли.

– Почем я знаю...

– Я знаю, – воскликнула Конни и бросила на меня один из своих противных взглядов. – Тельме очень хотелось, чтобы он поборолся с ней. Это как пить дать.

Я хотел было возразить, но мне показалось, что за эту мысль можно было бы зацепиться. Уж очень не хотелось, чтобы всплыла на поверхность правда.

– Ну... Это вроде... Она действительно хотела, чтобы мы с ней устроили некий поединок.

– На кой черт? – лицо Билли искривилось в улыбке, словно сказанное ее позабавило, но вместе с тем и озадачило.

– Это прозвучало как вызов, – пояснил я. – Если бы она победила, мне пришлось бы отпустить ее. Если бы выиграл я, она бы позволила мне снова связать ей руки. Понимаете, когда я ослаблял веревку, она их выдернула и спрятала за спиной.

– Вот тогда-то и надо было звать на помощь, – заметила Кимберли.

– Конечно, и все бы считали меня дрянным типом, у которого хватило глупости развязать ее.

Кимберли слегка перекосило, и она виновато потупила глаза. Хотя прощения в прямом смысле она и не попросила, но было видно, что она сожалеет о том, что была так резка со мной прошедшей ночью. Это не вызывало сомнений.

– Так-так, – вмешалась Конни. – Эта Тельма сумела увидеть тебя насквозь.

Я посмотрел на нее, но не спросил: “Что ты имеешь в виду?” Это было бы ошибкой. Но хотя я и удержался, это не помогло.

Вопрос этот задала Билли.

– Что ты имеешь в виду?

– Она знала, за какую именно ниточку потянуть. Восхитительно. У Руперта на уме только секс, и он ни за что на свете не упустил бы шанса побороться с женщиной.

Я почувствовал, что сейчас провалюсь сквозь землю от стыда.

– Ерунда! – возразил я. – Мы говорим о Тельме, а уж с ней-то, Бог свидетель, мне бы меньше всего хотелось бороться.

– Ну да, как же.

– Она мне противна.

– Будто такой пустячок мог бы тебе помешать.

– Эй! – воскликнул я. – На себя посмотри!

– Ты сам помоги ему рукой!

Кимберли попробовала урезонить сестру.

– Не будем отвлекаться от основной темы, детишки. Бросив на нее презрительный взгляд, Конни сделала неприличный жест средним пальцем.

Проигнорировав эту выходку сестры, Кимберли обратилась ко мне:

– И ты согласился на этот поединок? Нахмурившись, я попытался выбрать наилучшую тактику защиты. После непродолжительного молчания я сказал:

– Ну... она меня заставила. Обозвала трусом. Мол, я слабак и такое ничтожество, что никогда не посмею померяться с ней силами в честном поединке.

– И ты на это клюнул? – спросила Кимберли.

– Пришлось.

Билли тяжело вздохнула.

– Тебе не нужно было ничего доказывать Тельме. Она просто манипулировала тобой.

– Пожалуй... Хотя и не до конца. То есть вначале я действительно согласился бороться с ней. Но затем она начала раздеваться. Хотела, чтобы мы боролись голыми.