Остров

Бориса Витальевича похоронили ранним утром, в лесу, под рябиной. Ягод на рябине было очень много, они горели, как пламя, вырывающееся из ракетного сопла.

* * *

«Боинг» компании «Brussels Airlines» рейса Торонто – Брюссель приземлился в аэропорту Завентем. С борта спустились сто двадцать шесть пассажиров. Среди них был мужчина лет сорока пяти на вид. В сером плаще и сером костюме, с серой дорожной сумкой. Возможно, средней руки менеджер. Миллионы таких серых менеджеров болтаются по всему миру. Они уверенно чувствуют себя в аэропортах, самолетах, гостиницах. Они, по сути, в них живут… Мужчина без проблем прошел таможенный и паспортный контроль, окунулся в водоворот аэропорта. Здесь звучала самая разная речь, а европейцы были наполовину разбавлены марокканцами, арабами, неграми и турками. Мужчина в сером пошарил глазами, нашел стойку фирмы «Нertz», подошел и в три минуты оформил аренду автомобиля. Как обычно, он выбрал неброскую, простую и надежную «тойоту». Служащий – пакистанец с сильным акцентом – вручил ему ключи и документы. Спустя пять минут гражданин Канады Джонатан Ковач – так значилось в паспорте мужчины – выехал со стоянки аэропорта. От аэропорта до Брюсселя было всего двенадцать километров.

Джонатан Ковач полчаса кружил по городу, потом оставил машину, пошел пешком. Он как будто гулял, вместе с толпой туристов постоял у собора Сен-Мишель-э-Гюдюль, любуясь полетом соколов, что устроили гнездо на башне собора. Через час он пришел на один из брюссельских вокзалов – Brussels-Midi. В здании вокзала он купил сотовый телефон и сим-карту местной компании «Рroksimus». После этого Ковач дождался прибытия поезда из Кельна. Стоя в стороне, убедился, что те, кто ему нужны, приехали. Это были двое молодых людей. Возможно – студенты: серьги в ушах, рюкзачки, двухцветные волосы.

Потом Ковач отправился на Центральный вокзал Брюсселя – Gare Centrale. Там он дождался поезда из Парижа. И снова убедился, что нужные люди приехали.

Ковач вышел на улицу, остановился под нанесенным аэрозолем лозунгом «Фландрия – для фламандцев!» – и сделал звонок. Сказал: я на месте, коллеги тоже. Сегодня вечером приступаю к консультациям. Мужской голос ответил: о'кей.

Вечером Ковач и четверо «студентов» встретились в сауне для геев «Голубая устрица». Там никто не обратил внимания на группу мужчин, которые сняли отдельный кабинет.

* * *

Утром четвертого ноября у административного корпуса зоны № АХ-17 стояла группа зэков, двадцать шесть человек – первая партия амнистированных. Светило солнце. Зэки вели себя вольно – курили, шумели… Из подъезда вышел майор Сергей Малофеев – брат майора Олега Малофеева, угрюмый худой мужчина лет сорока. Зэки загалдели:

– Здоров, начальник.

– Отпускай на волю, хозяин. Амнистия! Малофеев спокойно осмотрел толпу – он знал каждого и подноготную каждого тоже знал.

– Тихо! – сказал Малофеев, и его послушались. – Значит, так. Документы спецчасть подготовила. По одному будут вызывать. Потом получите свои шмотки и…

– И на волю! – заорал кто-то. Еще несколько голосов подхватили: – Амнистия!

Малофеев прищурился:

– Спешите сильно… В поселок я вас не выпущу.

– Это как же?

– Это так: всю хунту загрузим в автобус и отвезем на станцию. Под конвоем.

– Э-э, хозяин! Не имеешь права – мы люди свободные. Майор усмехнулся:

– Повторяю: под конвоем. Отвезем на станцию. Там – под конвоем! – дождетесь поезда и погрузитесь. А уж после того, как поезд тронется, делайте что хотите. Мне по х… Но в поселок я вас не выпущу.

Зэкам было понятно: майор не хочет выпускать их в поселок потому, что возможны инциденты. У самого майора в поселке семья – жена и двое детей. Качать права не стали.

Через полтора часа два УАЗа и автобус ПАЗ между ними выехали из ворот зоны. Спустя десять минут «кортеж» прибыл на станцию. Зэки липли к стеклам, жадно рассматривали проходящих мимо женщин, обсуждали их достоинства. Обсуждения сводились к формуле: я бы ей вдул… Поезд опоздал всего на пятнадцать минут, и около полудня двадцать шесть свободных граждан РФ поднялись в плацкартный вагон.

Майор Малофеев наблюдал за погрузкой из лагерного УАЗа. Когда поезд дал гудок и тронулся, майор достал из кармана флягу (вещь с уникальной, высокохудожественной гравировкой – один зэк-художник сделал), спросил у сержанта-водителя: «У тебя стакан есть?»

– А как же, господин майор? – водитель достал упаковку пластиковых стаканчиков. Малофеев налил себе целый стакан, покосился на сержанта, налил и ему, но полстакана. Потом сказал:

– Добром не кончится… Ну, сержант, не чокаясь. Выпили. У сержанта нашлась «закуска» – две конфеты. Закусили.

– А почему, господин майор, добром не кончится?

– По кочану. Ну чего стоишь? Поехали.

* * *

Экипаж шаттла «Индевор» закончил монтаж второй «звезды» из «Созвездия смерти» и активировал атомный двигатель. После этого главный компьютер платформы выполнил программу рабочих тестов. А для проверки оружейных систем следовало расстрелять пару наземных целей.