Остров Бешеного

Аманда не могла жить без экзотических туалетов, драгоценных камней и постоянных гулянок. И очень скоро она начала каждый день либо пить, либо нюхать кокаин. Но с этими пороками еще как-то можно было бороться. Гораздо хуже было другое — она наотрез отказывалась принимать православную веру и постоянно издевалась над регулярными посещениями мужем храма. Естественно, она никогда его туда не сопровождала.

А вот этого Матвей вынести уже никак не мог. Выводило его из себя и другое: в самом начале их отношений она называла его «мой русский медведь», что еще куда ни шло, но потом она вбила себе в голову, что Матвей напоминает ей какой-то портрет английского короля Ричарда Третьего, и стала обращаться к нему не иначе, как Риччи. Это настолько его раздражало, что послужило последней каплей для окончательного разрыва.

Как-то в пылу доверительности Матвей проговорился об этом Зинаиде Александровне, о чем не раз впоследствии жалел. Новая супруга в минуты раздражения мстительно обращалась к нему, называя его ненавистным именем Риччи…

Матвею Смирнофф поклонник племянницы Зинаиды Александровны понравился еще с прошлого его приезда, когда Розочка представила его как «своего самого любимого человека». Причем Сергей ему понравился сразу и безоговорочно. Он справедливо увидел в нем достойного потомка былинных русских богатырей, но ему никогда не хватало времени пообщаться с ним вдоволь. И сейчас, когда Савелий с Розочкой приехали к ним в дом, Матвей был несказанно обрадован. Но, увидев его, он был несколько озадачен.

— Сергей, ты так здорово изменился, что, встретив на улице, я просто не признал бы тебя… — заметил он.

Савелий замялся, не зная, что ответить, но на помощь пришла Розочка.

— Сереженьке пришлось переболеть, а болезнь, как известно, никого не красит! — сказала она, нежно прижимаясь к Савелию.

— Не знаю, как кого, но твоего жениха болезнь нисколько не испортила! — сказал Матвей и тут же предложил: — Послушай, Сергей, давай оставим дам решать их необычайно важные дела и сбежим на одно свое, мужское мероприятие… — Он хитро подмигнул. — Вы как, девочки, не будете возражать по этому поводу?

«Девочки» переглянулись и едва ли не в голос ответили:

— Не будем!

Однако Зинаида Александровна ревниво проговорила:

— Хочу предупредить вас, дорогие мои, что у американцев еды нормальной не дадут. Так что, когда вернетесь, мы спокойно поужинаем, и Савелий заберет Розочку. Нечего ей по ночному Нью-Йорку одной ездить.

— Тетя, у меня уже сил нет смеяться над тем, как ты меня опекаешь, — взмолилась Розочка. — Ты же прекрасно знаешь, что я не одна, а с водителем!

— Но в газетах не зря пишут, что в Нью-Йорке каждые десять минут совершается преступление, — заявила Зинаида Александровна.

Не вмешиваясь в начавшуюся дискуссию, мужчины вышли на улицу. Савелию не слишком хотелось сопровождать дядю Матвея, которого он глубоко в душе считал старым занудой, что было достаточно близко к истине. С другой стороны, слушать и вникать в детали будущего туалета Зинаиды Александровны ему и вовсе не улыбалось.

— Куда ты ведешь меня, дядя Матвей?: — с некоторой настороженностью спросил Савелий.

— В один богатый американский дом. Тебе будет интересно, — заверил тот.

В этом Савелий сомневался, но виду не подал. «Судя по всему, — подумал он, — вечер потерян».

— Ты же, Сереженька, американцев совсем не знаешь. С кем тебе приходится здесь общаться? Со своим Майклом, но ведь он,, во-первых, военный! А военные везде одинаковые. Во-вторых, в нем течет русская православная кровь. А там будут настоящие американские тузы, — Матвей любил это старое русское слово, не упускал случая употребить его, — банкиры, президенты разных компаний, знаменитые журналисты, наверное, и политики. Ты не представляешь, какие они…

— А какие? — невинно спросил Савелий.

— Глупые! — безапелляционно отрезал дядя Матвей. — И все как один нашу матушку-Россию терпеть не могут, боятся, что мы когда-нибудь станем сильными и конкуренцию им составим. А хозяйка этого дома сама по себе личность прелюбопытнейшая. Ее предки тоже из России, но, к сожалению, не из православных, — как монархист и церковный ортодокс Матвей терпеть не мог евреев.

Эта ситуация Савелия весьма позабавила.

— А вы, что, с ней друзья? — с явным ехидством спросил он.

— Ну, не друзья, конечно, — Матвей заметно смутился, — а, скажем так, хорошие знакомые. Она тоже Россией интересуется — выставки разные спонсирует, гастроли российских артистов помогает организовывать — она очень богата. А у нее сегодня, как она сказала, «русский вечер»: один из ближайших советников Президента России — Позин — будет у нее в гостях.

Вот с этого-то момента Савелию и стало любопытно…

Как говорится, неисповедимы пути Господни.