Остров Бешеного

И Аркадий Сергеевич откровенно рассказал о своем разорении, последовавших за этим бедствиях, вынужденном союзе с Масонским Орденом. Собеседник выслушал печальную историю Рассказова со снисходительным вниманием и ни разу не перебил его.

— А не написать ли вам, любезный Аркадий Сергеевич, приключенческий авантюрный роман? — не без сарказма предложил он, когда Рассказов закончил свое скорбное повествование. — Материала хватит с лихвой, и все из первых рук, а не какие-нибудь глупые выдумки. — Он деланно подмигнул. — Что же до разорившей вас красавицы… — Широши покачал головой и нравоучительно произнес… — Разве ваша покойная уважаемая матушка не предупреждала вас в юности, что безудержная страсть к женщинам не доводит до добра?..

Рассказов терпеливо сносил этот насмешливо-покровительственный тон и даже откровенные издевки, ибо много лет знал этого человека и, как было сказано, боялся его больше, чем кого бы то ни было на свете. После недолгой паузы он спросил Широши несколько заискивающим тоном:

— У вас, как и прежде, все успешно и благополучно? — И тут же, мгновенно осознав, что вопрос звучит несколько нахально для человека, находящегося в его положении, он быстро задал следующий вопрос, чтобы смягчить первый: — Кстати, как теперь прикажете к вам обращаться?

— Поскольку мы говорим с вами по-русски, то вы с полным правом можете называть меня Феликсом Андреевичем. Когда мы с вами познакомились, товарищ полковник, фамилия моя, кажется, была Артамонов, не так ли, и работал я в министерстве заместителем начальника отдела. А вы уже и в то время грозным и суровым были, Аркадий Сергеевич… Обязательно найдем время и вспомним те веселые денечки, — Широши ностальгически задумался, но тут же встряхнул головой, — но не сегодня. Впрочем, если вам неприятны воспоминания о вашей родине, когда мы находимся в вашем любимом Сингапуре, то можете называть меня Такиро Широши, или просто Широши-сенсей, но это вряд ли имеет какое-либо значение. Не уверен, что мои дела должны вас занимать и беспокоить. Но вы продолжаете донимать меня своими нелепыми поступками. — В его голосе появилось явное раздражение. — В который уже раз вам не удалось совладать с человеком по фамилии Говорков? Пальцев на руках не хватит! А мне этот малый, по прозвищу Бешеный, нравится! И, нужно признаться, даже очень нравится!

Рассказов удивленно воззрился на собеседника.

— А чему вы удивляетесь? Вот Бешеный — настоящий мужик! Всем как бельмо на глазу, все за ним охотятся! Масоны, бандиты, олигархи, мафия, наркоторговцы, даже кое-кто из власть предержащих в России, те, кто дорого бы дали, чтобы он навсегда исчез с горизонта. А Бешеный, то бишь Савелий Говорков, и в ус себе не дует!

Рассказов вынужден был признаться, что его собеседник прав на все сто процентов, поэтому хоть и скривил губы, но со вздохом кивнул головой в знак согласия.

— Конечно, — невозмутимо продолжал Широши, — он многим насолил и карты перемешал. Вот они и злобствуют. А вот я на него зла не держу, хотя именно вам, мой верный Аркадий Сергеевич, лучше, чем кому бы то ни было, известно, какую красивую, я бы даже сказал, изысканную операцию он мне, правдолюбец проклятый, сорвал. — В его устах слово «проклятый» прозвучало скорее уважительно, чем с оскорблением. — Помните, как я все рассчитал, все фигуры, как на шахматной доске, расставил — вражескому королю мат в три хода подготовил, а Бешеный взял и все порушил! — Казалось, он даже гордится им. — Значит, в тот момент он оказался сильнее. А сильного противника следует уважать и ценить, — назидательно подытожил Артамонов-Широши. — А впрочем, вас этому — уважению к противнику — в КГБ не учили. Потому-то вы и проиграли и «холодную войну», и мирное сосуществование двух экономических систем.

Рассказов смущенно опустил глаза, как бы соглашаясь со всем, что говорил его собеседник.

— Все пыль начальству в глаза пускали — с диссидентами боролись и книжки разные вредные запрещали… — Широши неожиданно оборвал сам себя: — Что это я разошелся? Этот разбор полетов хотя и забавен, но исторически совершенно бесполезен! Собственно говоря, и вы мне, Аркадий Сергеевич, давно уже не нужны и абсолютно неинтересны! А вот ваш вечный заклятый враг Савелий Говорков меня очень даже интересует! Был бы Бешеный хоть чуть-чуть деловым человеком, мы бы с ним в союзе такого натворили!.. — Широши сладко потянулся до хруста костей. — Но он, увы, неисправимый романтик, верящий в справедливость и добро, да к тому же еще и патриот. Худшее сочетание и придумать трудно!

Во время монолога хозяина Рассказов пытался хотя бы немного расслабиться, но это ему плохо удавалось. Он внимательно, но равнодушно выслушал дифирамбы своему вечному врагу. Однако слова о том, что он, то есть сам Рассказов, давно бесполезен и неинтересен, заставили его встрепенуться и повергли в оторопь.

«Но не стал же он вывозить меня с того злополучного острова, чтобы прикончить в Сингапуре!» — пытался успокоить он сам себя.

Словно прочитав мысли Рассказова, Артамонов-Широши с еле приметной улыбкой посмотрел на своего собеседника: