Остров Бешеного

— Очень прошу тебя, найди Рауля, скажи, что мне срочно нужно было уехать, и пусть он пока стоит на посту: я обязательно скоро вернусь!

— Не беспокойся, сынок, спокойно делай то, что ты должен делать. Старый Киламбе не подведет…

Глава VIII. Очищение Воронова

Пока Савелий занимался личными и общественными делами в Нью-Йорке, Андрей Воронов, доставленный в Москву в глубоко засекреченное учреждение, был окружен как лучшими специалистами в разных областях медицины, так и лучшими учеными-биоэнергетиками. Поскольку им пришлось иметь дело с наименее изученной областью знаний — человеческой психикой, — смешанная бригада ученых и медиков двигалась на ощупь, медленно и максимально осторожно. Никто не мог предсказать, как поведет себя в дальнейшем мозг человека, который подвергся тотальному психическому воздействию.

К счастью, ученые знали первоначальный кодовый пароль. Сплошь утыканный всевозможными датчиками, Андрей Воронов лежал неподвижно, словно мумия, находясь под ежесекундным наблюдением не только дежурных врачей, но и постоянно работавшей на запись видеокамеры. Ни единый его вздох, или движение пальца, или подрагивание ресниц не могли остаться незамеченными и тут же подвергались всесторонним анализам. Постепенно группа исследователей пришла к твердому убеждению, что организм больного находится в достаточно стабильном состоянии и, в принципе, готов к некоторым тестам.

В тот знаменательный день вокруг кровати Воронова, а кому не хватило места, — перед мониторами в отдельном кабинете, собрались все те, кто принимал непосредственное участие в работе с пациентом.

Руководитель группы психологической реабилитации, как называлась вся эта группа ученых и медиков, академик Смелянский Евгений Петрович, внимательно осмотрел всех присутствующих, потом перекрестил Воронова и вопросительно произнес тихим голосом:

— Ну что, товарищи, с Богом? — после чего, не дожидаясь ответа, выдержал небольшую паузу, наклонился ближе к Воронову и тихо, но внятно произнес: — Четырнадцать Рафаэль Санти восемьдесят три.

И тут произошло нечто совершенно неожиданное для всех присутствующих: Воронов, лежащий до этого момента трупом, вдруг открыл глаза и как ни в чем не бывало внятно отозвался каким-то механическим голосом:

— Приказывайте!

Это было первое слово, произнесенное Андреем с момента возвращения из Америки. Да что там слово: с тех пор он впервые открыл глаза. Во время подготовки к этой стадии эксперимента между учеными было оговорено: при любых резких существенных изменениях в состоянии пациента эксперимент прекращается и полученные данные анализируются. Однако академик Смелянский, обратив внимание на спокойный, уверенный голос испытуемого, решил пойти на риск и продолжить эксперимент.

— Вы хорошо слышите мой голос? — спросил он.

— Да, слышу отлично. Приказывайте!

— Вы должны отказаться от неподвижности и вести жизнь обычного человека. Вы поняли меня?

— Да, я вас понял: вести жизнь обычного человека, — ответил Воронов, после чего он легко поднялся с кровати и принял сидячее положение.

— Как ваше имя?

— Андрей…

— Фамилия?

— Воронов…

— Род занятий?

— Майор ФСБ…

Академик хотел еще что-то спросить, но тут перехватил взгляд человека, которому он обязан был подчиняться беспрекословно. Подойдя к нему, академик тихо спросил:

— Что-то не так?

— Попросите всех выйти, — шепотом приказал тот.

Смелянский пожал плечами и обратился ко всем присутствующим:

— Извините, коллеги, но все могут быть свободны. Как в палате, так и на мониторах. Аппаратуру от обследуемого прошу не отключать. Всем быть на связи на своих рабочих местах. Вопросы? Нет? В таком случае все.

Дождавшись, когда сотрудники выйдут из палаты, а также из аппаратной, руководитель группы обратился к своему негласному начальнику, которым оказался помощник Богомолова — полковник Рокотов:

— Мне тоже выйти или…

— Как я понял, наш приятель будет слушаться только вашего голоса, не так ли? — спросил Михаил Никифорович.

— Совершенно верно.

— В таком случае у нас нет другого выхода: оставайтесь и помогите полностью раскодировать нашего сотрудника. У вас есть какие-то идеи и предложения, как действовать дальше?

— В основном только интуитивные…

— Это может представлять опасность для здоровья нашего пациента?

— Судя по его адекватной реакции, нет… — ответил академик и тут же добавил: — Однако от полной гарантии я бы воздержался…

Немного подумав, Рокотов-старший решительно сказал:

— Давайте пробовать… Только осторожно!

— Хорошо!.. — Смелянский повернулся к Воронову, который сидел неподвижно, бесстрастно уставившись в стену палаты, словно разговор шел не о нем и его совершенно не касался. — Андрей, — обратился к нему академик.

— Приказывайте!

— Какую задачу вам поставил предыдущий руководитель?

— Заставить моего названого брата Савелия Говоркова лететь в Нью-Йорк.

— Для чего?

— Конкретная причина мне неизвестна. Единственное, о чем мне говорили, что речь шла о жизни и смерти.

— Чьей жизни и смерти?

— Не знаю…

— А если бы прошлый руководитель или я приказали бы вам убить вашего брата?