Остров без тайн

- Что ты на меня всё сваливаешь? А сам-то!..

Пока они спорили, Юра старательно вычерчивал что-то на борту. Его худенькое веснушчатое лицо выражало величайшую заботу. Через несколько минут он объявил:

- Придумал!.. Это она потому вихляет, что без киля. Плоскодонка. А я придумал: можно киль приделать. Вот такой.

Какой это будет киль, понять из неопределённых жестов Юры было нелегко, однако звено встретило его предложение одобрительно. Сеня, впрочем, придрался к «главному конструктору»:

- Что же ты раньше-то думал? Вот давай сейчас и садись за весло сам.- И Сеня поднялся было со скамейки, но под пристальным взглядом вожака сел обратно.- Уж и пошутить нельзя,- грустно забормотал он и вдруг закричал на Сашу: - Да не дёргай же ты! Ну!

- Ого, у Сени командирский голос появился.- Саша захохотал.- Удивительно! Да?

Сеня надул губы. Он вспотел и часто утирался рукой. Коротко стриженные волосы на его голове взъерошились. На кончике носа дрожала капелька пота.

Лодка всё вихляла.

- Вы ссоритесь, и потому не получается,- рассудил Ваня.- Давайте мы с Петей сядем за вёсла.

- Мы им покажем высший класс! - весело под-держал приятеля Петя и хотел уже встать, но его остановил испуганно-тоскливый, полный укоризны голос Вани:

- Пе-етька… Ведь ты же опять вывозился!

На рукаве новенькой майки расползлось жирное коричневое пятно. Петя деловито осмотрел его и пояснил:

- Смола.

- Я вижу, что смола, а вот ты, куда глядел?

- Подумаешь! Мы же путешествуем. Ещё и не так увозиться можно.

Ваня вскинул на Петю свои голубые ясные глаза, хотел что-то возразить, но только махнул рукой и, отвернувшись, стал смотреть в сторону, на проплывающие мимо берега; они приблизились: лодка вошла в реку.

Данко тоже озирал берег.

Протолкавшись меж берёз и сосен, кусты ивы и черёмухи вылезли на береговой откос и склонились над быстрой прозрачной водой. Они легонько покачивали своими ветвями, шуршали листвой, словно перешёптываясь, и зелёная их стена манила к себе сочной прохладой и чем-то неведомым, что, казалось, обязательно скрывается там, за густым переплётом ветвей и листвы.

Данко смотрел на берег и представлял себя на борту прославленного шлюпа лейтенанта Лазарева. Вот так же, наверное, проплывали перед взорами отважных мореходцев неведомые берега островов в Великом океане. Так же манили они, зазывали к себе, но всё дальше и дальше продвигался корабль, посланный Родиной к никому неизвестной земле где-то у Южного полюса. Поросшие пальмами коралловые рифы сменялись голыми безжизненными скалами, а за ними из полярных туманов выплывали и громоздились перед шлюпом угрюмые ледяные горы. Всё вперёд и вперёд. Необъятная ширь океана, ураганные штормы, холод - ничто не могло остановить первооткрывателей Антарктиды. Ведь это были русские люди, и послала их в неизвестные края сама Родина!..

- Остров!

Данко очнулся от мечтаний. Из-за поворота реки показался остров Скалистый.

Залив лейтенанта Лазарева

Если бы над рекой Светлой подняться на самолёте и взглянуть с большой высоты, то можно увидеть следующее. Выбежав из озера и километра два проструившись меж плотных заслонов из ивы и черёмухи, река вдруг, в том месте, где начинаются склоны горы Таёжной, раздваивается. Правый её рукав отходит в сторону и течёт, спокойный и привольный, расстилая свои волны по долине, а левый ожесточенно кидается прямо в гору и вклинивается в утёсы, отрезая от горы большой кусок. Примерно через километр правый проток присоединяется к своему брату-упрямцу. Большой кусок земли между двумя протоками - остров.

И если кто-нибудь действительно поднялся бы на самолёте, остров этот наверняка назвали бы «Яйцо». Потому что своей формой он сверху очень напоминал яйцо. Но остров этот назывался по-другому - Скалистый. Он сохранил это название ещё с тех пор, когда люди никаких самолётов не знали. А Скалистым остров назвали потому, что его северный берег, обращённый к горе, был крут и скалист.

Вдоль правого, спокойного протока ребята ходили не раз, купались в нём, а в левом ещё не бывали.

Данко скомандовал:

- Лево руля!

Саша обернулся к нему и одобрительно кивнул.

Лодка повернулась, волна ударила о борт, и ветер кинул в лица холодные мелкие брызги.

- Сеня, суши весло! - закричал звеньевой.

Лодка двинулась в узкий проток между горой и островом.

Слева уходила ввысь громада Таёжной. Склон, утыканный соснами, круто падал к воде. На серых гранитных глыбах, прикрытых сверху ковриками мха, лепились маленькие, скорченные берёзки. Справа отвесно подымался скалистый берег острова. Иногда камни низко нависали над протоком, и тогда вода делалась тёмной, угрюмела.

В одном месте гора так близко придвинулась к острову, что почудилось: сейчас она остановит, сдавит проток. Тут лодку рвануло течением вперёд. Вода бурлила, выбрасывая на поверхность хлопья пены. Кружась и покачиваясь на волнах, они бежали далеко-далеко.