Остров Безымянный

– Илья Сергеевич, всё-таки меня смущает наличие элемента принуждения в Вашем объяснении. Разве нельзя было обойтись без того, чтобы ломать сложившуюся веками естественную натуру человека? Не в этой ли насильственной ломке корень всех проблем?

Мария Ивановна, на секунду поймав взгляд Ильи Сергеевича, молча показала ему на остывающий чай. Он, проходя мимо, с ласковой улыбкой слегка прикоснулся к её плечу, давая понять, что понял, но продолжал говорить.

– Ваш вопрос, Сергей Николаевич, вполне закономерен. Но дело в том, что каждый способ производства создаёт и воспроизводит тот тип человека, который необходим ему для обеспечения его функционирования. Тот, который мы называем социалистическим, не был исключением, он тоже нуждался в определённом, конкретном типе трудящегося. Я думаю, Вы не будете возражать, что индивид с рыночной психологией не смог бы обеспечить столь длительное существование социалистической системы в нашей стране. Именно по этой причине вся политика государства была направлена на воспитание не потребителя, а гражданина, нам, советским людям, прививались не модные ныне толерантность и политкорректность, а патриотизм. В качестве ориентира социального поведения пропагандировался коллективизм, подразумевающий приоритет общественных интересов над личными, бескорыстное служение своему народу, своей стране. Я думаю, Вы успели застать то время и согласитесь со мной.

Тут я испугался, что сейчас Илья Сергеевич заговорит про «социальную ответственность бизнеса» и мне придётся в присутствии Полины лопотать что-то невнятное и прятать глаза. Поэтому я поспешил согласиться.

– Я не стану возражать. Но и Вы должны признать, что в конечном итоге коммунистическая идея потерпела поражение. И это исторический факт, который невозможно опровергнуть.

– А каково, по-Вашему, содержание коммунистической идеи?

Я почувствовал в вопросе подвох, но у меня был только один вариант ответа.

– Ну, это не моё мнение, я могу только сослаться на классиков. Конечная цель, насколько я помню, в том, чтобы, получив от каждого человека по способностям, дать ему в соответствии с его потребностями.

Все мои собеседники заулыбались. Объяснить мне, насколько я не прав, взялась Полина. Она спустила ноги с дивана и накренилась всем телом в мою сторону, что обычно свидетельствует о стремлении склонить собеседника на свою сторону. В её словах звучала та же убеждённость, что и у Ильи Сергеевича, но в отличие от него, кроме русского языка она использовала ещё два – жестов и мимики.

– Суть коммунистической идеи, конечно, не в этом. Основоположники марксизма видели конечную цель коммунистических преобразований в создании нового человека. Я сказала «создание нового человека», но это существенное упрощение, допустимое разве что для краткости. Создать нового человека, конечно, нельзя, можно только обеспечить предпосылки для его появления. Поэтому правильнее и точнее говорить об освобождении человека от всех форм зависимости и отчуждения. Ведь в наше время обычный трудящийся отчуждён от средств производства, результатов своего труда, зачастую ему недоступны хорошее образование и качественная медицинская помощь. Условия, в которых он вынужден существовать, ограничивают его возможности приобщиться к научным знаниям, богатствам культуры и так далее. С этой точки зрения удовлетворение основных потребностей – то, что в Вашей интерпретации звучит как «дать по потребности», выглядит уже не самоцелью, а лишь средством освободить человека от постоянной погони за материальными благами, поскольку в этой гонке, поглощающей все его силы, он далеко не всегда может реализовать собственный потенциал.

«Может, они лучше знают теорию, – думал я о своих оппонентах, – но факты на моей стороне, и сейчас я прижму их к стенке».

– Хорошо, не стану вступать в дискуссию по поводу такого понимания идеи коммунизма. У шахматистов есть поговорка: «Теория абстрактна, а игра конкретна». Её смысл в том, что в теории всё может выглядеть однозначно, но играют-то люди, поэтому конечный результат непредсказуем. Это верно не только для шахмат: часто в жизни прекрасные начинания в итоге заканчиваются неудачей. Вы же не станете оспаривать тот факт, что попытка реализовать коммунистические принципы на практике, пусть и в такой интерпретации, как представила Полина, закончилась крахом?

– Оспаривать не станем, – опять вступил в разговор Илья Сергеевич. Он так и продолжал ходить по комнате из угла в угол, повернув голову в мою сторону. – Это был первый опыт, и он закончился трагически. Но это оптимистическая трагедия. – Последние слова он выделил голосом, явно намекая на известную пьесу. – Разве можно категорично утверждать, что советские коммунисты не достигли своей цели? Они ведь и в самом деле воспитали, «создали» этого нового человека с коллективистской психологией и невозможной при капитализме мотивацией к труду. Выросли целые поколения, которые рассматривали свой труд не только с точки зрения личного интереса, а как социальное служение.