Остров дальтоников

Дарвин в «Происхождении видов» ввел термин «живые ископаемые» для обозначения организмов, которых можно рассматривать как реликты прошлого — членов группы, некогда широко распространенной, но теперь сохранившейся лишь в изолированных и отдаленных районах («где конкуренция меньше, чем в других местах»). Гинкго, например, были когда-то очень широко распространены — они были господствующим растением во флоре северо-западной части бассейна Тихого океана до великого Споканского потопа, случившегося пятнадцать миллионов лет назад, и теперь от гинкго остался единственный культурный вид, который выращивают в одной небольшой области Китая. Самыми впечатляющими примерами открытия таких живых ископаемых в нашем веке были обнаружение целаканта, кистеперой рыбы латимерии в 1938 году и в пятидесятые годы — целого класса моллюсков, которых считали вымершими еще в девонский период. (В свете этих поразительных открытий можно подумать о том, что, может быть, в исполинской океанской пучине нас ждут и другие сюрпризы — выжившие в каком-нибудь океанском «острове» трилобиты, граптолиты, аммониты или белемниты.) И в ботаническом мире случались такие волнующие вещи. Например, в 1994 году была обнаружена австралийская сосна Воллеми, голосеменное растение, считавшееся давно вымершим, а в 1997 году в джунглях Мадагаскара нашли примитивное покрытосеменное растение Takhtjania, считавшееся вымершим тридцать миллионов лет назад. (Я все еще надеюсь, повинуясь иррациональному романтическому чувству, что в один прекрасный день вдруг обнаружатся живые гигантские хвощи или плауны.)

101

Неожиданная адаптация крабов, начавших питаться кокосами, поразила Дарвина, описавшего их в «Путешествии на корабле “Бигль”»:

«Мне рассказали о крабе, который питается кокосовыми орехами: он весьма распространен во всех частях суши и вырастает до чудовищно больших размеров. Это животное является близким родственником или тем же видом, что и сухопутный краб, пальмовый вор Birgos latro. Передняя пара ног у него преобразовалась в мощные и тяжелые клешни, а последняя пара намного слабее и у́же остальных. Сначала мне показалось решительно невозможным, чтобы краб мог вскрыть кокосовый орех, покрытый прочной оболочкой; но мистер Лиск уверяет меня, что сам неоднократно видел, как крабы это делают. Краб начинает раздирать оболочку — волокно за волокном, — и всегда начинает с того края, где расположены три «глазка»; покончив с этим, краб начинает бить по глазкам клешнями до тех пор, пока орех не раскалывается. Потом, развернувшись всем телом, краб извлекает задними, узкими, клешнями белую белковую субстанцию из ореха. Это самое курьезное проявление инстинкта, о каком я когда-либо слышал. Удивительна также определенная адаптация в строении между двумя видами, очевидно, невероятно удаленными друг от друга в системе природы, — крабом и кокосовой пальмой…

Некоторые авторы утверждали, будто краб заползает на кокосовую пальму, чтобы взять орех. Я сильно сомневаюсь в возможности такого поведения; однако с панданом все обстояло бы гораздо проще. Мистер Лиск сказал мне, что на этих островах крабы питаются исключительно упавшими с пальм кокосовыми орехами».

(На самом деле крабы действительно взбираются на высокие кокосовые пальмы и срезают орехи своими массивными клешнями.)

102

Прежде считали, что саговники опыляются ветром, как папоротники и хвойные, хотя старые авторы (включая Чемберлена) иногда удивлялись присутствию насекомых на мужских шишках или рядом с ними в период опыления.