Остров Дельфинов. Большая глубина. Рассказы

Правда, на первый взгляд могло показаться, что в лаборатории идет обыкновенная текущая работа. Франклин провел тридцать скучных минут в обществе двух молодых ученых, которые толковали о новых способах борьбы со всевозможными паразитами, и еле-еле спасся от лекции о родовспоможении китообразным. Несколько больше увлек его отчет о последних работах по искусственному осеменению; он сам когда-то помогал делать первые опыты – не всегда удачные, но неизменно веселые. Осторожно понюхав комки синтетической амбры, он согласился, что получилось очень похоже на настоящую. Затем, делая вид, что улавливает разницу, прослушал звуковую кардиограмму кита до и после удачной операции на сердце.

Словом, все было в полном порядке и все отвечало его ожиданиям, А потом Люндквист из лаборатории повел его к большому бассейну, предваряя на ходу:

– Думаю, это покажется вам более интересным. Конечно, это пока только эксперименты, но кто знает…

Он взглянул на часы и пробурчал себе под нос:

– Две минуты осталось… Обычно в это время ее уже видно, – перевел взгляд на пролив за рифом и удовлетворенно сказал:

– Ага, вот и она!

К острову приближался черный продолговатый бугор.

Тут же Франклин увидел короткий, словно обрубленный, фонтан пара, по которому узнают горбатого кита. А вот и второй фонтан, поменьше, – значит, идет самка с детенышем. Киты решительно прошли через узкий проход в коралловом барьере, расчищенный взрывами много лет назад для небольших судов лаборатории, и свернули влево, в освежаемый приливами просторный бассейн; этого бассейна Франклин прежде не видел. Здесь самка и детеныш остановились и стали терпеливо ждать, словно ученые собаки.

Два лаборанта в непромокаемой одежде катили к краю бассейна что-то похожее на огнетушитель. Люндквист и

Франклин поспешили к ним на помощь, и вскоре стало понятно, зачем в ясный, безоблачный день понадобилось так одеваться. Каждый раз, когда киты пускали фонтаны, люди попадали под зловонный душ, и Франклин тоже поспешил облачиться в комбинезон.

Даже смотритель редко видит живого кита так близко и при таких идеальных условиях. Мамаша была длиной около пятидесяти футов и, как и все горбачи, выглядела очень грузной. Никто не назвал бы ее красавицей, усеявшие переднюю грань плавников вздутия только усугубляли картину.

Детеныш был около двадцати футов; судя по тому, как беспокойно он сновал вокруг своей флегматичной родительницы, китенок скверно чувствовал себя в тесном бассейне.

Один из лаборантов что-то крикнул неожиданно высоким голосом, и мамаша повернулась на бок, так что половина ее плиссированного брюха очутилась над водой.

Она безропотно позволила накрыть ей сосок большим резиновым стаканом и даже сама помогла процедуре: прибор на баллоне, измеряющий скорость струи, показывал поразительные цифры.

– Ну, вы-то знаете, – сказал Люндквист, – что самка выделяет молоко сильной струей, чтобы не смешивалось с водой. Но совсем маленького детеныша мать кормит иначе, она ложится на бок, и он может сосать над водой. Это облегчает нам дело.

Франклин не услышал новой команды, однако послушная родительница перевернулась на другой бок и подставила для дойки второй сосок. Он посмотрел на прибор: почти пятьдесят галлонов, а молоко все прибывает.

Детеныш явно был встревожен; может быть, в воду попало несколько капель молока, и это его взбудоражило.

Он даже попытался отбить сосок для себя, и пришлось его прогнать двумя-тремя сильными шлепками.

Франклин, смотрел с интересом, но без особого удивления. Он и прежде слышал, что китов можно доить, только не подозревал, что это делается так чисто и проворно. Так в чем же смысл этого эксперимента?

Зная доктора Люндквиста, можно было догадаться.

– Итак, – заговорил ученый, очевидно, надеясь, что демонстрация произвела должное впечатление, – мы можем получать от одной самки минимум пятьсот фунтов молока в день, без вреда для развития детеныша. Если же займемся выведением молочных пород, как это делали фермеры на суше, то без труда добьемся и тонны в день.

Много, скажете? А я считаю это скромной целью. Ведь коровы лучших пород дают больше ста фунтов молока в день. Но кит весит в двадцать с лишком раз больше, чем корова!

Франклин поспешил остановить поток цифр.

– Хорошо, хорошо, – сказал он, – Я не сомневаюсь, что все это так. И не сомневаюсь, что вы придумали, как избавить китовое молоко от привкуса жира… Спасибо, я уже пробовал. Но как вы будете собирать самок на дойку, тем более что стадо покрывает за год десять тысяч миль?

– Все уже продумано. Это во многом вопрос дрессировки, и мы неплохо набили себе руку, когда приучали

Сьюзен выполнять записанные на ленту команды. Вы бывали хоть раз на молочной ферме? Видели, как коровы в назначенный час сами идут к автодоилкам, потом уходят, и все это без участия человека? А киты, честное слово, в сто раз умнее коров и легче поддаются обучению! Я набросал чертежи молочного танкера, который одновременно доит четырех китов и может сопровождать мигрирующие стада.