Остров Дьявола

– Пока что кофе еще действует. Я вам скажу, когда больше не смогу. Какой у нас следующий этап? – спросил Адриан.

Сара слышала вопрос, но ей понадобилось больше, чем обычно, времени, чтобы обработать информацию.

– Инспектор? – повторил Адриан.

– Мы должны понять, как открытие двойной личности моего отца может вывести нас на след его убийцы. Это единственное, что нам остается. Но нам понадобится помощь.

Она позвонила Тобиасу.

Мобильный долго звонил без ответа, прежде чем она наконец услышала сонный голос старого медэксперта:

– Простите, что беспокою вас в такое позднее время.

– Я же вам сказал, что вы можете мне звонить когда угодно. Скажите, что я могу для вас сделать.

Она сообщила ему последние результаты расследования и добавила, что нуждается в помощи квалифицированного психиатра, чтобы тот помог ей разобраться в поведении людей, страдающих раздвоением личности.

– Я знаю одного врача, который мог бы вам помочь.

– Только не такого, который сотрудничает с полицией.

– Нет, нет, я уже понял, что в нашей конторе вы больше не пользуетесь репутацией святой. Не беспокойтесь, этот психиатр учился со мной в медицинском, я его отлично знаю. Мы привыкли помогать друг другу. Я предупрежу его о вашем звонке и вышлю вам его номер.

– Он мне нужен как можно скорее…

– Иначе говоря: сейчас. Посмотрю, что я смогу сделать.

– Спасибо.

Через пятнадцать минут после того, как Сара нажала отбой, она получила сообщение от Тобиаса. Гюнтер Сворд ждал ее звонка. Тобиас уточнял, что у того есть скайп, если она предпочитает этот способ связи.

Сара поспешила в гостиную, где Эрика, в маске и перчатках, распиливала найденную фалангу, собирая опилки в плексигласовый контейнер.

– Мне необходимо воспользоваться вашим вторым компьютером и каналом связи с протоколом 4G, – объявила Сара Эрике.

– Пожалуйста, – ответила эксперт.

Сара села на стул, запустила скайп и связалась с Гюнтером Свордом.

После трех звонков на экране появилось лицо пожилого мужчины. Он только что закончил водружать на нос очки и приглаживать взъерошенные волосы. Мужчина остановил на Саре взгляд больших усталых глаз.

– Здравствуйте, мадам Геринген.

– Спасибо, что согласились помочь мне, несмотря на позднее время.

– Полицейское расследование оправдывает любую срочность, тем более когда о помощи просит старый друг. Тобиас в несколько словах изложил мне вашу проблему. Что конкретно вы хотите узнать об интересующем вас случае?

– Всё. Я совершенно ничего не знаю о происхождении и последствиях заболевания, которым, видимо, страдал мой отец.

– Итак, ваш отец, похоже, был поражен тем, что называется ДРЛ: диссоциативным расстройством личности. Человек, страдающий диссоциативным расстройством, якобы имеет в себе несколько личностей, которые поочередно овладевают им. Я сказал якобы, потому что психиатрическое сообщество не пришло к единому мнению относительно данной патологии. Одни полагают, что она существует в действительности, и, например, в США она с 1994 года официально включена в реестр психических заболеваний. Для других это, скорее, результат сеансов гипноза или сильного внушения специалистов на слабых пациентов.

– Если мой отец действительно страдал этим расстройством, он осознавал существование в нем различных личностей?

– Это зависит от пациента. В момент смены личностей некоторые просыпаются с ощущением, что забыли какой-то эпизод своей жизни. Человек будет себя спрашивать, почему такой-то предмет лежит на этом месте, хотя он клал его на другое, почему изо рта несет водочным перегаром, хотя он ненавидит алкоголь. Но бывает и так, что две личности знакомы друг с другом, имеют общие воспоминания. В этом случае нет амнезии и больной осознаёт свою болезнь. Он даже может приближать моменты смены одной личности другой и скрывать недуг, чтобы никто его не заметил.

– Поподробнее об этом. Возможно ли, чтобы окружение не замечало, что один из членов семьи поражен этим расстройством?

Психиатр потер глаз за стеклом очков.

– Да, поскольку больной может замкнуться в себе и сократить контакты со своим окружением. Он уединяется, мало разговаривает, постоянно имеет отсутствующий вид, часто отлучается из дома. Близкие связывают такое поведение с формой интроверсии или депрессии и вполне могут ни о чем не догадываться. Вторичные личности проявляются много реже личности-хозяйки, и той порой удается их сдерживать, чтобы отсрочить занятие ими тела, чтобы успеть найти место, где они могут свободно существовать.

«Вроде этой заброшенной и удаленной усадьбы», – подумала Сара.

– Больные, страдающие диссоциативным расстройством, могут доходить до того, чтобы пытаться принимать облик своего двойника?

– Их тело по-настоящему не меняется, но бывает, что они меняют прическу, одежду и особенно голос.

Сара вздрогнула при одном упоминании об измененном голосе отца.

– Кстати, я бы хотела дать вам прослушать сообщение, которое мой отец отправил самому себе, когда был… этой женщиной.

По завершении воспроизведения, когда в гостиной еще звучал скрипучий голос ее отца, психиатр кивнул: