Остров Дьявола

– Вот тут начинается самое удивительное. Фаланга принадлежит ребенку, умершему в десятилетнем возрасте, но более восьмидесяти лет назад.

Такого ответа Сара не ожидала. Она быстро подсчитала в уме. В то время ее отец сам был ребенком.

– Учитывая степень сходства ДНК вашего отца и девочки, я могу почти категорически заявить, что речь идет о сестре вашего отца.

Ошарашенная Сара устремила взгляд в пустоту. Каждый новый этап этого расследования становился еще более неожиданным и потрясающим, чем предыдущий. И добавлял новые вопросы, вместо того чтобы давать ответы на уже имеющиеся. Она почувствовала на себе смущенные взгляды Эрики и Адриана.

– Можно установить причину смерти этого ребенка? – спросила она наконец.

– При таком малом количестве материала это сделать сложно. В любом случае мне понадобилось бы много времени и больше материала, – виновато заметила эксперт.

Сара попыталась рассмотреть наиболее вероятный, по ее мнению, сценарий: еще будучи ребенком, отец стал виновником смерти своей сестры. Его психика была травмирована, у него развилось диссоциативное расстройство личности, помогавшее пережить чувство собственной вины. Но кто тогда убил его самого прошлой ночью? Член семьи, о существовании которого Сара не знала? Но это была лишь гипотеза.

Телефонный звонок прервал ее размышления. Она ответила на вызов.

– Здравствуйте, Сара, это Тобиас. Я получил результаты анализов причины анафилактического шока у вашего отца.

– Я вас слушаю.

– Так вот, проблема в том, что проверка на классический набор аллергенов не дала ровным счетом ничего.

– Что это значит?

– То, что если бы я доверился этим результатам, то сказал бы, что ваш отец не страдал никакой формой аллергии и мое заключение о причине его смерти ошибочно. Однако я уверен в том, что правильно определил причину смерти.

– И что все это значит?

– Второе возможное объяснение: ваш отец имел аллергию на неизвестный продукт. У него развилась гиперреакция на некую редкую субстанцию. Именно поэтому я начинаю поиски имевшейся у него генетической аномалии. Некоторые аллели генов человеческих лейкоцитарных антигенов, ответственные за регулирование количества лейкоцитов, могут быть вовлечены в развитие реакций гиперчувствительности. Так что имеется маленький шанс выявить смертельный продукт, если я смогу установить ответственные за это аллели.

– Сколько времени это займет? – забеспокоилась Сара.

– Я обратился к моим обычным помощникам из Департамента генетических исследований, так что полные результаты будут готовы приблизительно через неделю.

Сара молчала.

– Быстрее не получится. Аллергия вашего отца действительно редкая. Очень редкая.

– Спасибо, Тобиас.

Сара нажала на кнопку «Отбой», и тут же на ее телефоне появилась СМС:

«Сара, вот перевод документа на кириллице. Это русский язык. Текст, очевидно, является частью личного дневника. Держи меня в курсе расследования.

Стефан».

Сара нетерпеливо открыла текст и внимательно прочла.

«Томск, 14 мая 1933 года

Нас отправляют из Томска на грузовой барже. Сказали, что мы поплывем по Оби на север в „спец-поселок“, расположенный на острове. Плавание якобы продлится дней пять-шесть… Куда нас везут? Я знаю, что они не говорят нам всей правды. Мне страшно. На время пути мужчин отделят от женщин и детей. Андрей и Дуня хотят есть. Они постоянно плачут в подол моего платья…»

Потрясенная, Сара подняла голову. Андрей и Дуня. Русские имена ее отца и наверняка его сестренки. Текст был написан их матерью, когда их депортировали в неизвестном направлении.

Сара дочитала оставшиеся две строчки:

«Я не могу их покормить. Моих детей. Нам почти не дают еды. А что можно сделать из нескольких горстей муки?!»

Прочитав последнее слово, Сара вздрогнула. В ее мозгу возникла картинка: обсыпанный мукой труп отца.

Стало быть, эта история началась там, в России. Во время этой поездки и, возможно, в этом странном «поселке» завязался узел, приведший к убийству ее отца. За неимением других следов, Саре надо было ехать на место, чтобы попытаться разгадать тайну.