Остров дьявола

Она молча кивнула: наконец-то.

- И о деньгах в швейцарском банке говорил?

- Да, - тихо молвила Маша слабым голосом.

- Ты никому об этом?..

- Нет.

- И маме? - он покосился по сторонам предостерегающе.

- Савич меня предупредил.

- Молодчина, - одобрил Пухов. - Для всего свое время. Сейчас для нас с тобой главное - Денис. Ты должна сделать все возможное и сверх того, чтоб понравиться ему. Понимаешь?

- Я не знаю как, - несколько растерянно и смущенно ответила Маша.

- Мама тебе подскажет. Я поговорю с ней. О Савиче и Куницком ни слова. Поняла?

Она покорно кивнула.

"Мама подскажет". О, Юлий Григорьевич вполне полагался на опыт сестрички в амурных делах. Он-то знал о чародейственном таланте Музы Григорьевны, непревзойденной искусницы обольщать. Ну, а Машенька - она копия своей мамы.

Глава пятая

1

Сплетни об интимных связях сотрудников на Острове не поощрялись, даже осуждались: мол, кому какое дело, кто с кем встречается по личным или служебным надобностям, - здесь особая специфика работы и жизни, и для нее обычные общепринятые нормы не подходят. Даже родители Мануэлы, хорошо зная о более чем близких отношениях своей дочери с Давидом Кларсфельдом, спокойно и невозмутимо закрывали на это глаза. Лишь однажды, когда Мануэла похвасталась изящными сережками и колечком с розовыми жемчужинами, острый на язык неунывающий Хорхе Понсе заметил:

- Смотри, дочка, чтоб он тебе в следующей раз дитя не подарил. У меня нет желания иметь титул дедушки. Для такого высокого звания я еще не созрел.

Мануэла не скрывала своего отношения с Кларсфельдом, в которого она была до безумства влюблена, и готова была ревновать его ко всем женщинам на свете. Впрочем, здесь, на Острове, единственной достойной ее соперницей могла быть только Кэтрин, за которой в первое время и пытался приволокнуться ученый Дон Жуан, но, встретив жесткую оборону и поняв, что шансов у него немного, решил понапрасну не терять времени и сходу ринулся в атаку на Мануэлу, а та будто того и ждала и без сопротивления выбросила белый флаг. Дэвид был старше своей избранницы на три года, но на вид этот голубоглазый блондин, стройный и гибкий, рядом с тугобедрой грудастой Мануэлой казался юным гимназистом. Мануэла носила шорты, и всегда ярких цветов, они туго обтягивали ее крупные шары-ягодицы, которыми она призывно играла, прогуливаясь вразвалку по тенистым аллеям парка. На улыбчивом лице Дэвида постоянно светился здоровый оптимизм, а глаза излучали одержимую самоуверенность, порой нагловатую. Он знал, что нравится женщинам и не питал ни к кому особой привязанности, на Мануэлу смотрел как на рака на безрыбье, как на нечто временное. Но ему с ней было хорошо. Ее пылкая страстная натура, нежные слова ласки и любви нисколько не раздражали Дэвида, напротив - льстили его самолюбию. Себя он обожал. И даже Кэтрин находила что-то привлекательное в его порывистом взгляде и гордой самодовольной улыбке, о чем однажды имела неосторожность сказать своей подруге. Надо было видеть, как всполошилась Мануэла. Лицо ее приняло скорбный испуганный вид, а глаза ощетинились холодным блеском и готовностью к смертельной схватке, как с самым ненавистным врагом.

- Смотри, Кэт, не играй с огнем. Предательства я не потерплю, - на полном серьезе предупредила Мануэла.

Что-то мнительное и жестокое заговорило в ней и Кэт поспешила ее успокоить:

- Что ты, дурочка, да разве я могу стать между вами. Да он мне совсем не нравится. Ты же знаешь как я его отбрила, когда он попробовал за мной ухаживать.

Происходило это на пляже на исходе душного дня когда красноватые лучи солнца пробивались сквозь сиреневую хмарь и уже не обжигали иссиня-кофейное тело, а только плавились на морской глади золотым ручьем. Кэт ласково обняла подругу и поцеловала. Полное лицо Мануэлы расплылось в благодарной улыбке, а мясистые пухлые губы прошептали:

- Я его так обожаю, что нет моих никаких слов. - И вдруг без всякого перехода: - Скажи Кэт, ты спишь с Максом? Ну, хоть раз с ним спала?

Лобовой вопрос грубо толкнул Кэтрин. Собственно, она не сразу поняла, о чем ее спрашивают, с удивлением и растерянностью уставилась на подругу своими шустрыми глазами, а потом закатилась звонким продолжительным раскатистым хохотом.

- Да ты что, что я такое сказала? - словно оправдываясь, произнесла Мануэла скороговоркой. - Дэвид говорит, что ты любовница сеньора Веземана. И другие так думают.

Последние слова Мануэлы погасили смех Кэтрин. Лицо ее сразу сделалось грустным, что-то затаенное заговорило в ней, какая-то стыдливая истома появилась в ее прекрасных глазах.

- Пусть думают, - тихо молвила она. - Только ничего подобного между нами не было.

- И он не пытался? - В ответ Кэтрин отрицательно покачала головой. - И даже не целовались? - с недоверчивым удивлением допытывалась Мануэла.

- Никогда, - с тоской прошептала Кэтрин и вздохнула. - Ведь он старше меня, на два года старше моего отца.

- Да не может того быть. Он так молодо выглядит. А что старше - так и должно, мужчина всегда старше.

- Не настолько же…