Остров для белых

Все посмотрели на Бенедикта Арнольда: первый шаг к делу был за ним. Бенни улыбнулся со своим обаятельным цинизмом и кивнул, словно мы только что об этом говорили:

— Необходимо купить рекламные площади. И рекламное время. На главных каналах. Что значит — «если не получится»? Во-первых, мы им платим. Много. Мимо налогов. Во-вторых, мы имеем на них компромат? Нароем, нароем! «А если нет?» Сожжем дом. Нет? Убьем. Достаточно убить двоих — остальные станут милы и покладисты. У нас еще нет денег? Ну так сразу убить, тоже мне головоломка!

Фрэнсис Марион всегда мыслил в сугубо военных категориях. Конкретный человек и решительный. Он зрил в корень:

— Государство захвачено врагом. Враг замаскировался под американских граждан. Враг защищен американскими законами. Он взял разведку и контрразведку, Верховный Суд и Конгресс, СМИ и университеты. В конце концов, он захватил Администрацию Президента. И со всей наглостью провел своего человека в Президенты, надсмеявшись над выборами и фальсифицировав их. Нам необходима полная чистка — я повторяю: полная чистка! — всего государственного аппарата.

После выступлений, так сказать, легкой пехоты в дело вступили тяжеловооруженные ветераны третьей линии.

Джон Адамс, красноносый таран, вытащил из кармана брошюру и прочитал как приговор:

— Но когда длинный ряд злоупотреблений и насилий, неизменно подчиненных одной и той же цели, свидетельствует о коварном замысле вынудить народ смириться с неограниченным деспотизмом, свержение такого правительства и создание новых гарантий безопасности на будущее становится правом и обязанностью народа.

Он развернул носовой платок, высморкался и сунул его в один карман, а брошюру в другой.

— Это Декларация Независимости, если кто не понял! — с яростью проревел Джон Джей и грохнул кулаком по столу. При всей искренности это отдавало ораторским приемом: чашки подпрыгнули и звякнули, бутылка покачнулась, промелькнул момент неловкости.

— Сила боится только одного — большей силы, — хмуро сказал Джордж Вашингтон. — На насилие — можно ответить только большим насилием, на жестокость — только больше жестокостью. На террор — более свирепым террором. Они посеяли ветер — теперь они пожнут бурю.

— В кого превратились американцы… — вздохнул Роджер Шерман.

Мы засиделись за полночь. Корабли на рейде зажгли топовые огни. Ветер стучал ветками в окно. Все было понятно и решено.

— К оружию, джентльмены, — сказал Бен Франклин. — Философствовать мы будем потом. — И положил на стол стодолларовую бумажку — на борьбу.

Глава 89. Что делать? Что делать?!

— Что делать, блять?! Пиво пить! Снимать шкуру, пока теплая! Что делать, твою мать…

Чего проще! Отменить и запретить любые пенсии — государственные, корпоративные, фирменные, личные, — любые!

И одновременно — ввести строжайше старый афинский закон: родители обязаны под страхом уголовной кары достойно растить, воспитывать своих детей — и давать им образование, гарантирующее хлеб насущный. Но при этом — дети под страхом строжайшего наказания обязаны содержать состарившихся родителей, которые уже не имеют сил прокормиться сами.

Это — что? Это решение проблемы бездетности и сокращения населения. И резкое сокращение бюджетных расходов. И повышение ответственности людей — и родительской ответственности, и сыновней. Это формирует достойные нравы, способствует добродетельности народа.

И — никаких этих однополых и трансгендерных штучек! Паразиты: сами родились от нормальных мужчины и женщины — и ебут всем мозги, что их принципиальное бесплодие — это норма, блять! И не в том даже дело, что пусть в спальне трахаются как и с кем хотят — а в том больше, что сам факт их «нормальности» развращает нравы молодежи и уродует их будущие жизни. Обрекает очень многих на бездетность и несчастную одинокую старость.

Все эти «свободные сожительства» и «гражданские браки», которые вообще никакие не браки — поставить вне закона. У людей должна быть ответственность за тех, кого любят, за свои слова и поступки. Все эти проповеди об отмене семьи — как раз тянут на пять лет. Детям нужны отец и мать, а без детей — нет народа и страны вообще! Что, блять, арабы за тебя рожать будут? Так их дети тебя и вырежут, будь спок. Семья — основа всего: твоего рода на земле, твоей страны, твоей истории и цивилизации.

А также: за убийство казнить, за воровство — не-ет, не в тюрьму сажать, чтоб их там кормить за счет общества. А только в каторгу — в государственное рабство! Пусть трудятся на общее благо, искупают вину и проникаются трудовой этикой.

Попрошаек — туда же. Паразитов, бездельников, не желающих работать — высылать к черту куда угодно. Или сажать в резервацию — пусть там проживают как хотят, хоть мышей ловят, хоть траву варят, хоть сувениры на продажу мастерят — их проблемы.

И очень просто.

И не понадобятся тебе никакие мигранты для поддержания экономики. И у людей будет стимул трудиться — семью содержать необходимо. И безработный обязан будет хвататься за любую работу, которую предложат.