Остров Дохлого Дракона (СИ)

- Незамедлительно, - и одетый в белое как приведение официант исчез.

Меж тем музыка смолкла, и на сцене появилось новое лицо. Молодая женщина слегка полноватая вышла на помост, села рядом с флейтистом и красивым голосом запела грустную морскую песню.

И вечно жёны будут сидеть,

Любимых всё будут ждать,

А волны морские будут им петь,

И ветер – пряди трепать.

Всегда один и тот же вопрос,

Вернётся любимый иль нет?

Седеет золото их волос,

А жены всё ждут ответ.

Вернись моряк, вернись же домой,

Сквозь штили, сквозь бури вой,

Вернись моряк, услышь голос мой,

Я жду тебя мой родной.

А годы идут за кругом круг,

И нет парусов вдали.

Надежда лишь шепчет: А вдруг, а вдруг,

Ты только вперёд смотри.

И вечно жены будут сидеть,

Любимых всё будут ждать,

А волны морские будут реветь,

И ветер – платки срывать.

Пока песня звучала, все в зале сидели не шелохнувшись, заворожённые грустной мелодией и очарованием прекрасного голоса певицы. Первым очнулся Толстун. Он вынул из вазы, стоящей на столе, жёлтый кленовый лист и протянул его певице.

- Это лучшая песня про моряков, которую я слышал, - благодарно улыбаясь, прошептал он.

Певица взяла лист покрутила перед лицом, смущённо поклонилась и чмокнула Толстуна в щёку.

- Присаживайтесь за наш столик, - пригласил её Стеньга.

Женщина сначала отнекивалась, но Толстун скорчил такую грустную гримасу, что она рассмеялась и подсела на краешек стула к их столу.

- Разрешите представить, - на правах хозяина стола встал Стеньга, - Это мои друзья. Те самые, что убили дракона и захватили гоблинский фрегат. Это главный герой – Ивашка штурман. Сейчас он заказал мне бриг и собирается на нём к ещё более опасным приключениям. Это – боцман Толстун, его верный товарищ и тоже главный участник всех побед. А это и есть тот самый жёлтый баньши, о котором столько говорят в городе. Он великий колдун. Если бы вы видели, как он за несколько минут вырастил два огромных дерева, - расхвастался хозяин верфи, как будто сам принимал участие в том знаменитом теперь уже походе.

- Ну, а я – Луиза, - блеснула голубыми глазами певица.

- Вы нам ещё споёте? – поинтересовался смущённый боцман.

- Конечно, попозже. Это моя работа, - кивнула женщина. И почему-то выделив среди сидящих за столом Толстуна, обратилась к нему.

- Я рада, что вы захватили этот корабль и убили всю команду. У меня муж погиб во время последнего нападения этих гадов на город, - слезинка выступила на её ресницах.

Толстун тоже зашмыгал носом – чего раньше за ним никогда не бывало и, вытащив из кармана, протянул Луизе платок.

- Да я за каждую твою слезинку готов по гоблину истребить! – неожиданно заявил он.

Ивашка даже на стуле подскочил. Такого раньше он за Толстуном не замечал. Уж не влюбился ли заядлый холостяк.

Луиза, успокоившись, ушла исполнять следующую песню. Ивашка обсудил со Стеньгой условия работы Хулкура и, решив все эти мелкие вопросы, засобирался домой. Неожиданно перед отъездом столько дел накопилось. Хорошо хоть самим походом и перевозкой чучела дракона занялся губернатор, а то хоть разрывайся на несколько Ивашек – всё равно не успеешь. А хотел штурман провернуть вот какое дело перед отъездом. Столкнувшись в последнее время с морскими картами, которые были в ходу у гномов, Ивашка поразился, до чего все они не точны, и вообще очень плохо и небрежно выполнены. Тогда он задумал на основе имеющихся карт своего последнего плавания, изготовить хорошую точную карту Тёплого океана и, размножив её, продавать через магазин Обжоры Саныча. Несколько дней Ивашка уже потратил на согласование карты. И вот теперь его труд был практически завершён, и нужно было только найти знающего картографа для размножения карты и договориться с Санычем о цене на них.

Захватив дома карту, в которую он вложил столько любви и труда, штурман решил сначала зайти в магазинчик Обжоры, поинтересоваться, за сколько можно её продать, и сколько заказывать картографу копий. Дверь, как всегда, была распахнута настежь. Всякие диковины по-прежнему были свалены в углу в кучу, которая почти достигала потолка. Вот только в отличие от обычной пустоты у прилавка толпились гномы. И как же был поражён Ивашка, когда увидел, что покупали у Саныча горожане – скорлупу драконьих яиц и зелёный бархат.

- Вот так - так, - пробившись к прилавку, покачал головой штурман.

- А, Ивашка, привет! Ну, и задали вы мне работёнки. Уже третий день кручусь как белка в колесе. От покупателей отбоя нет. Ты по делу или так? – не отрываясь от взвешивания кусочка скорлупы, поинтересовался Обжора.

- По делу, но тебе, я смотрю, не до меня, - Ивашка огляделся, прикидывая, сколько гномов обступило прилавок.

- Ни чего, для тебя я время всегда найду. Надька!!! – гаркнул он так, что даже стёкла зазвенели.

На крик из двери, ведущей в складские помещения, появилась такая же, как и сам Саныч, толстенькая жена его.

- Ну, что? Пожар, что ли? – недовольно закричала она на мужа, стараясь переорать зашумевшую очередь.

- Займись тут, - Саныч кивнул на покупателей, - Мне надо с Ивашкой поговорить.