Остров Дохлого Дракона

Карл Филипп Готтлиб фон Клаузевиц

С якоря снялись ещё в предрассветных сумерках. Шли на вёслах – ветерок был слабоват. Когда галера гномов «Ястреб» проходила мимо огромного гоблинского корабля, Ивашка вдруг с трепетом осознал, во что они ввязались. «Ястреб» был как игрушка в сравнении с мощным, тяжёлым фрегатом гоблинов.

- «Пилигрим», - прочёл эльф, стоявший рядом с Ивашкой на капитанском мостике.

И словно в ответ на его слова на пиратском корабле поднялся шум, засвистели боцманские дудки. У гномов не осталось никаких сомнений, гоблины сейчас бросятся в погоню и попытаются захватить корабль.

- Да помогут нам боги, - прошептал маг.

- Да помогут нам души всех гномов погибших от рук гоблинов, - тоже шёпотом, в тон магу, произнёс штурман.

Пока шли ввиду острова и позже, когда ещё время от времени попадались рыбачьи баркасы или спешащие в порт суда, гоблины держались в пределах видимости, но особенно близко не подходили. Очевидно, опасались возможных свидетелей. К полудню ветер усилился и галера, идущая на вёслах и всех парусах, делала по десять узлов. Преследователи начали отставать, и видно было, как полезли по мачтам матросы, ставить дополнительные паруса. Скорости опять выровнялись, и фрегат держался примерно в миле позади.

Солнце потонуло в океане, и сразу же начали сгущаться сумерки. В этих широтах ночь идёт буквально по пятам за днём. Вот уже и звёзды высыпали на небо, чтобы продолжить свой извечный хоровод. Ожидание сменилось гнетущей усталостью.

- По-моему, сегодня уже не нападут, подойдут поближе и будут держаться за нами, - капитан тоже целый день простоял на мостике, до боли в глазах всматриваясь во вражеский корабль.

- Отбой тревоги, команде отдыхать.

Ивашке выпала первая вахта, а капитан с эльфом и Толстуном ушли спать. Завтра предстоит тяжёлый день, нужно быть отдохнувшими, полными сил. Когда пробило четыре склянки, Филипп сменил Ивашку у штурвала. Гном спустился к себе в каюту и долго ворочался, всё прокручивая в голове план боя. И только, кажется, закрыл глаза, как заиграли тревогу.

Штурман влез в чёрный змеиный комбинезон, взял кинжал из когтя дрона, в кармашек сунул «Огни Агавы» и прицепил к поясу меч, отобранный у железного тролля в пещере. Вышел на палубу. Утро только начиналось, было прохладно и как-то сыро. Вчерашнее голубое вымытое небо сменилось тяжёлыми тучами. Зато ветер почти улёгся. Паруса еле трепетали.

- Это хорошо, - с радостью отметил Ивашка, - теперь мы за счёт вёсел сможем держаться от них достаточно долго на расстоянии выстрела.

- Приближаются! – капитан указал на близкий уже фрегат пиратов.

- Ну, что ж, пойдём на корму, встретим ребяток, и пусть потом не говорят, что гномы не гостеприимный народ, - Толстун тоже был в чёрном костюме.

Третий змеиный комбинезон был на Филиппе, эльф от него отказался.

- У меня есть жезл, этого достаточно.

- Заряжай, - Толстун был в своей стихии.

Трое матросов по очереди зарядили оба арбалета и катапульты. Фрегат быстро приближался.

- Гребцы, приготовиться, - Ивашка подозвал матроса задающего ритм гребцам ударами барабана, - Когда выстрелим, начинайте грести. Нужно удерживать их на расстоянии выстрела как можно дольше. Постарайтесь. Лучше грести, чем орудовать мечами, полезней для здоровья, - крикнул он матросам, и те заулыбались, на секунду расслабившись.

Ивашка вернулся на корму. Толстун уже пытался прицелиться, но было ещё далековато.

- Смотри, как столпились, - указал он на гоблинов, - Добычу уже делят, наверное. Сейчас я вам подарочек пришлю.

- Слушай, дружище, - Ивашка похлопал друга по плечу, - Давай как в прошлый раз. Пускаем стрелу. Они, конечно, попрячутся. Тогда бросаем им горшочек с горючей смесью. Они бросятся гасить, а мы им ещё стрелу.

- Я так и хочу, - Толстун помахал рукой гоблинам, призывая их к себе.

- Давай, гады, мы вас ждём! – не удержался и капитан.

В ответ раздалось знаменитое гоблинское «Хей – о – хей». Корабли уже настолько сблизились, что можно было сосчитать и отчётливо различить каждого гоблина, потрясающего копьём или абордажными крючьями.

- Ну, получайте подарочек, гориллы! – и Толстун спустил тетиву арбалета.

Свистнула стрела, и дикий вой с фрегата возвестил, что Толстун верен себе – не промахнулся. Гоблины сгрудились над поверженным сородичем и прежде, чем они успели осознать, что же случилось, Толстун выпустил стрелу из второго арбалета. Ещё один крик. Гоблины бросились к борту, потрясая оружием. Они, вроде, решили, что с галеры бросили копья и стали швырять в гномов свои. Только расстояние было ещё велико и не долетев десяток метров тяжёлые копья упали в воду.

- Заряжай! – рявкнул Толстун и бросился к катапульте. Не теряя времени на спуск пружины, он перерубил кинжалом верёвку, и горящий горшок с воем пронёсся над водой, упав, разбрызгивая горящие капли, прямо на головы, сгрудившихся на носу фрегата, пиратов.